Через какое-то время мы выучили не только текст обряда, но и перешли к полномасштабному изучению фиванского языка. Домовой откуда-то вытащил карандаш, чистый, хоть и помятый, листок бумаги и начал выводить на нем символы ведьмовского языка, параллельно поучая меня. Вот только мой мозг уже не мог впихнуть в себя новую информацию. Я начал молить духа о пощаде, ссылаясь на то, что жутко не выспался, а мне еще ночью барана резать и обряд проводить. Домовой немного покряхтел, сетуя на ленивое поколение, чем напомнил мне старика Максимыча, но все же сдался. Я облегченно выдохнул и завалился спать, попросив духа разбудить меня за полчаса до полуночи. Мне оставалось спать не так уж и много до назначенного времени.
Казалось, что я только закрыл глаза, а в следующий миг раздался страшный грохот, от которого мигом распахнулись мои веки. Первое, что я увидел это дуло пистолета. Оно смотрело мне в лицо, хищно блестя в лунном сиянии. За окном уже царили густые сумерки. Часов одиннадцать, не меньше.
– Садись и не делай резких движений. Руки держи на виду, – грубо выплюнул обладатель пистолета.
Это был высокий широкоплечий мужчина с волчьим лицом и стальным взглядом. Я выполнил его приказ, опустив босые ноги на пол, а сам остался сидеть на кровати, проклиная себя за то, что не имел привычки включать дома духа, предупреждающего меня об опасности. Вряд ли эти двое пришли сюда просто побеседовать со мной. Да, именно что двое, как и в случае Крысы. Второй стоял возле двери, которая висела на одной петле. Он деланно равнодушно смотрел то на меня, то на лестницу снаружи. Оружие в его руках я не заметил.
Мои губы разошлись, и я просипел, стараясь говорить уверенно:
– Ребята, вы точно ошиблись дверью. Я простой работяга с полей. У меня брать нечего. Даже стекло в окно не могу вставить. Денег нет. Зато я могу подсказать вам к кому можно заглянуть.
– Лис, не заговаривай нам зубы, – прорычал мужчина с пистолетом. – Мы знаем, кто ты такой и пришли по адресу.
Он выдвинул стул и вальяжно развалился на нем, не сводя с моего лба дула своего оружия. Второй налетчик так и стоял возле порога, не делая попыток подойти ближе. Похоже, что старшим был молодец с пистолетом. Он-то сейчас и начнет меня раскалывать. Я сглотнул ком, вставший в горле, и приготовился самозабвенно врать. Но вдруг мой взгляд уловил какое-то движение на полке со столовыми приборами. Там зажил своей жизнью нож. Он взлетел и, покачиваясь, поплыл по воздуху к тому мужику, который был с оружием. Я мгновенно включил «Предвестника опасности» и положил руки на кровать. Пистолет я прятал под матрасом.
– Ты грабли-то подними, – приказал налетчик со стальным взглядом. – А то не ровен час, палец дёрнется и у тебя появится еще одно отверстие в голове. Мне кажется, тебе вряд ли понравится. Хотя знаешь, я так одного парня от пагубной привычки отучил. Выстрелил ему в лоб, и он перестал наркотики принимать. Вот ведь забавно вышло.
– Отличная история. А от меня вам что надо? – вроде бы сломлено сказал я, бессильно опустив голову. – У меня дурных привычек нет.
В этот момент в шею мужика вонзился нож, а затем из его руки вылетел пистолет и закатился под кровать. Домовой работал, как опытный спецназовец. Я же поспешно вытащил «макар» с уже накрученным на него глушителем и несколько раз выстрелил во второго налетчика, который не сразу понял, из-за чего болезненно заорал его товарищ. Почти одновременно упали два тела. Оба они оказались еще живы.
– Прекрати! – заорал я домовому, который кромсал ножом грудную клетку, угрожавшему мне налетчику. – Допросить бы его надо.
– Ладно, хозяин – пробурчал дух, уперев кончик ножа в сердце парня.
Тот сразу же сообразил, что «живой» клинок больше не собирается его убивать, а всего лишь «держит на мушке», поэтому завел руки за голову и не двигался, сверля взглядом нож. Домовой изрядно покромсал этого парня: вся его грудь была залита кровью, но он не торопился прощаться с жизнью, даже не смотря на поврежденную шею. Видимо телосложение этого молодца было развито куда лучше, чем у его подельника, который сейчас лежал на пороге и пытался что-то достать из кармана, но раны настолько ослабили его, что он лишь судорожно сжимал и разжимал пальцы. Единицы его здоровья стремительно покидали тело, вместе с кровью, которая собиралась в лужу. Этот парень уже не представлял большого интереса, а вот второй молодчик с волчьим лицом еще мог многое поведать мне, но с такими повреждениями он скоро впадет в забытье, а потом умрет. Надо бы поторапливаться с допросом, если я хочу узнать, кто они такие и ради чего сюда заявились. И тут мне в голову пришла одна дельная идея, не связанная с допросом… Я оценивающим взглядом, оглядел тело, лежащее на пороге. Парень еще был жив, несмотря на такое количество пулевых отверстий.