Лайнер повернул за мыс, музыка стихла. Коля набрал в легкие воздух, намереваясь встать, протянул руку к бутылке виски на столике, плеснул в стакан со льдом, собрался выпить и остановился, глянув вниз, на улицу.
Открытый «конкорд» на большой скорости подлетел к тротуару и резко затормозил. Из автомобиля выскочил Гиви и побежал в отель. Через минуту он появился. Коля таким Гиви никогда не видел. Компаньон шагал туда-сюда и не сдерживался в выражениях.
– Сука! Тома – сука! – то и дело выкрикивал он.
– Для меня, уж извини, твое возвращение к ней вообще было сюрпризом. Не стал тебе говорить. – Коля попытался как-нибудь успокоить товарища.
Но Гиви оставался возбужденным:
– Убью! Ее мало убить!
– Можешь ты успокоиться наконец! Что случилось? Расскажи по порядку.
По порядку получилось с трудом.
– Я ей говорил, – рассказывал Гиви, – будь внимательна с кубинцами. Они живут колонией, покупают дома в других местах для того, чтобы перепродать. Если берут участок, то подробно объясни, что и как. Бежавшие с Кубы нас ненавидят со времен долбаного Хрущева. Они родину потеряли.
Произошло следующее. В их офис пришли два кубинца. Один тараторил на смеси плохого английского и хорошего испанского. Тома мрачно смотрела на него, ничего конкретно не понимая, и только периодически повторяла: «Согласно договору, срок прошел».
Гиви появился в офисе, когда возбужденный мулат грубо предъявлял Томе свои «доводы»:
– Мне говорили, не связывайся с русскими! Если бы не трус Кеннеди, мы бы… Ваш Кастро и ваши полковники давно бы гнили в канале с отрезанными яйцами. Вы – русские свиньи и воры! – проорал кубинец последние слова по-английски.
Гиви ринулся в бой, не учтя физическое преимущество противника. Один из кубинцев был маленьким и пожилым, но другой – крупным и мускулистым, видимо из бывших военных. Он отвел удар, отбросив нападавшего к ножке дивана. Гиви ударился лицом, повредил щеку и ухо. Кубинцы выскочили на улицу и быстро зашагали прочь.
– Дома, придя в себя, я выяснил, в чем дело, и возмутился, – продолжил свой рассказ Гиви. – Я сказал ей: «Пусть они не правы, но верни им деньги! Кубинцы в договоре не разобрались, а ты им толком ничего не объяснила. Они в суды не пойдут, а начнут разборку. У них своя мафия. А у меня тут друзей нет!» А она орет в ответ: «Вы с Колькой только деньги проматываете и бездельничаете. Думаешь, я не знаю, куда вы по ночам шляетесь?! Ты только распоряжаться горазд! В то время как надо срочно искать клиентов. Нью-йоркская фирма уводит покупателей, пока вы шляетесь». Ну я и закатил ей пощечину…
Коля долил виски в стакан, протянул товарищу.
– Успокойся! Ты сам к ней вернулся! Сам встрял в ее бизнес и меня втянул.
– Сам, – согласился Гиви, выпил весь стакан, но еще больше помрачнел.
– Вернет она деньги. Не такая Тома дура. А мы давай нырнем в одно местечко, покажу, что я нашел. В меню заведения – девочки за стол. Приставать к ним особо нельзя, но посадить на колени и поиграть разрешается. Отойдешь немного.
– Не поеду, Коль. Давай в офис вернемся. Вместе. А то если она откроет рот, я за себя не ручаюсь.
Совместный план рассыпался в прах, когда они появились в арендованном доме-офисе. Дверь была заперта. На проезжей части стоял полицейский «Форд». Как только Гиви достал ключ от дома, из машины вышли инспектора.
– Вы арестованы, – сказал один, подходя. – Обвиняетесь в избиении сожительницы.
Полицейский защелкнул наручники на руках Гиви. Тот воспринял процедуру молча, прошептав тихо:
– Сука!
– Он дал лишь пощечину за оскорбление, – попытался встрять Коля.
– «Скорая помощь» увезла женщину с треснувшей челюстью, – сказал инспектор. – Иди! – Он толкнул арестованного к машине.
Гиви обернулся к Коле. Лицо грузина осунулось в момент и отражало боль и отчаяние. Коля подошел к приятелю.
– Позвони Ашоту, – сказал Гиви, протягивая ключи от автомобиля. – Телефон у тебя есть. По твоим делам я с ним договорился, не успел тебе сказать. Ну и… расскажи мою ситуацию.
Полицейская машина тронулась, вырулила на улицу. Коля посмотрел вслед и направился к автомату. После разговора по телефону он завел «Конкорд».
В полицейском участке поговорить с Гиви не разрешили. Инспектор записал Колину фамилию и коротко объяснил:
– Вашему знакомому назначили адвоката Мигеля. Приходите завтра. Мигель с вами встретится.
– Его адвокат прилетит через два дня, – сказал Коля.
– Тогда приходите через два дня, все решите.
Через два дня Коля, не дождавшись приезда Ашота, направился в полицейский участок. Ему предложили сесть и подождать. Местный участок сильно отличался от тех, что Коля видел в голливудских фильмах. Люди в форме и без неспешно ходили туда-сюда. Женщина-полицейский за стойкой лениво беседовала с посетителями, выдавая формы для заявлений.
Устав ждать, Коля поднялся и поискал глазами – к кому бы обратиться. Мимо него прошаркал подошвами мужчина в штатском с бумагами в руках.
– Простите, – зашел к нему сбоку Коля. – Вы не знаете, адвокат Мигель скоро появится?
– Вы по делу русского?
Коля кивнул.
Мужчина открыл папку, посмотрел в нее:
– Мистер Мавроди?
– Да.
– Проходите сюда.
Он повел Колю мимо стойки, где принимают посетителей, открыл дверь в пустую комнату со столом и двумя стульями. Вошел за ним, сел за стол напротив.
– Я – адвокат Мигель. К сожалению, дело сильно осложнилось. На моего подзащитного подано еще одно заявление – от мистера Навара: нападение на него в офисе агентства недвижимости. Есть свидетели. Вы присутствовали в тот день в офисе?
– Нет.
– Жаль. У подзащитного нет свидетелей. А вот пострадавшая также подтвердила заявление мистера Навара.
– Гадина! – процедил Коля по-русски.
Адвокат посмотрел на него вопросительно. Не дождавшись от Коли других слов, он продолжил:
– В освобождении из-под стражи под залог могут отказать. Ко всему прочему, в день ареста у подзащитного обнаружили в крови алкоголь.
– Он после, со мной выпил.
– Вам придется свидетельствовать. Больше пока ничего сообщить не могу.
На двери своего номера в отеле Коля увидел записку, приляпанную жевательной резинкой: «Ждем в баре. Ашот».
В окна бара били прямые лучи закатного солнца – помещение казалось заполненным туманом. Народу не было, но слышались громкие крики. Коля не сразу понял, откуда они раздавались. Оказалось, что у игрального автомата шел спор. Ашот, подвижный носатый мужик, лет под пятьдесят, с надетой задом наперед бейсболкой, спорил с барменом и официантом. Пожилой мужчина в сером помятом костюме и белой рубашке с галстуком кидал в автомат деньги.
– Слышишь, – крикнул Ашот, – уже премия!
Железное чрево машин выдавало марш.
Ашот повернул лицо к Мавроди, с которым ранее никогда не встречался, и посмотрел на него горящими глазами.
– Наконец-то, дорогой! У тебя деньги с собой? – спросил он, даже не представившись.
Этот вопрос Коле не понравился.
– Есть немного, – ответил он настороженно.
– Давай сюда! Спор не на жизнь, а на смерть!
Пришлось доставать бумажник. Ашот вытащил из него две купюры по десять долларов, протянул бармену.
– Так. Это – разменяй. Это – на спор.
Бармен пошел к стойке за мелочью.
– Мистер Давид Дэвис, – представил Ашот мужчину, стоящему к Коле спиной. – Суперадвокат!
Тот вывернул недовольное лицо. Пока он жал руку и произносил: «Очень приятно!», бармен вернулся. Ашот накидал в автомат денег. Ударил по кнопкам и проиграл. Бармен торжественно убрал вторую купюру в карман.
– Темп сбили! – возмущался проигравший. – Машина любит, когда ее насилуют. Оперативность – всегда преимущество!