- Ясно! - сказал Гешка. - Подались за мной.
И он вдруг пошёл совсем в другую сторону от дома. Мы с Котькой пошли за ним.
- Может быть, придётся драться, - сказал Гешка. Я вздохнул, У меня болела голова. Мне хотелось домой. Но делать было нечего. Я нагнулся и положил в карман камень.
- Выбрось, - сказал Гошка. - А то нам не уйти.
Я нехотя выбросил.
- Будете оборонять меня с тыла, - говорил он, не останавливаясь. - Бейте, если что, ногами и не забывайте, что длинных хорошо брать на головку. Или в живот, или в зубы.
Он вёл нас к Владимирскому собору, в склепах которого были похоронены адмиралы Лазарев, Нахимов, Корнилов и Истомин.
Мы обошли собор и у стенки увидели всю банду хромого Лёки, и сам он стоял у стенки, прислонившись к ней спиной, а его костыль стоял рядом.
У меня похолодело внутри. С кем, с кем, а о ними драться не стоило. По вечерам они с криком проходили по нашей улице, провожая домой Лёку. В небо летели ракеты, пущенные из рогаток, а под стены домов - дымовые шашки. Ракеты сыпались на дорогу, как падающие звёздочки, и улица заволакивалась пахучим дымом. Они всегда пользовались этими шашками, когда хотели скрыться. Они прятались в развалинах домов и оттуда отбивались камнями, пока густой дым не заволакивал все вокруг. Когда мы дрались с карантинскими, побеждали те, с кем был Лёка.
И вот теперь мы подходили к ним. Мне было страшно, но отступать было поздно.
Впереди шёл Гешка, засунув руки в карманы. Лёка безразлично смотрел на нас. Ему и в голову не приходило, что кто-то осмелится с ними драться. Это было смешно.
Гешка подошёл к нему вплотную. Он стал так близко, что все остальные оказались дальше. Их было шестеро, кроме Лёки, и все старше нас с Котькой. Белобрысый Кугут сидел под стенкой и курил шикарный бычок. На прошлой неделе он отнял у нас обрез, и хотя он был один, а нас пятеро, мы не посмели и пикнуть. Если бы с нами был Гешка! Кугут боялся Гешки.
Гешка посмотрел на Лёку. Лека задумчиво смотрел на него.
- Ему надо отдать кепку, - спокойно сказал Гешка и кивнул в сторону Котьки.
- Какую кепку? - сказал Лека. - Что ты выдумал?
- Кепку, - сказал Гешка.
Кугут поднял голову.
- Двигай отсюда, - сказал он, - пока у нас хорошее настроение.
Похоже, что он говорил правду. Пора было двигать.
- Ну ладно, - сказал Гешка, - я предупредил по-хорошему.
И вдруг он, быстро схватив Лёку за грудь, поменялся с ним местами.
Теперь он стоял спиной к стене, и перед ним на единственной ноге стоял Лека. Он не падал только потому, что Гешка держал его одной рукой, а другая была занесена для удара.
- Я сейчас двину тебе. Потом я тебе не завидую, - сказал Гешка.
Кугут вскочил на ноги.
- Стоять! - крикнул Гешка. - Раз... - И он вывел Лёку из состояния равновесия.
Кугут застыл на месте.
- Я уложу его, а потом его костылём уложу вас, - сказал Гешка. Мы встали с ним рядом.
- Кугут, отдай ему кепку, - процедил Лека.
- Иди возьми, - сказал Гешка.
- Выбирай, - сказал Кугут, вытаскивая из-за пазухи кучу кепок. Котька взял свою.
- Пока, - сказал Гешка и поставил Лёку на место. Лёка улыбнулся:
- А у тебя это неплохо получилось.
Гешка тоже улыбнулся.
- Пошли, - сказал он.
- Ну, попадись нам! - крикнул Кугут.
- Заткнись, - сказал Лёка.
Мы спустились с Владимирской горки. Я задыхался от какого-то не знакомого мне чувства... Я чувствовал себя самым смелым, самым сильным человек ком. Я обожал Гешку. Я жалел, что никто не видел нашей победы.
- Здорово ты этого вора разделал, - сказал я, глядя на Гешку. Гешка остановился.
- Вора, - повторил он и посмотрел на меня. Он смотрел на меня, и я понял, что сказал что-то не то.
- Вора, - сказал он еще раз и вздохнул. - Ты видел, как он живёт?
Я отрицательно мотнул головой.
- Сегодня вечером пойдём, посмотришь, - сказал он.
Лёка жил недалеко от стадиона. Мы прошли через отверстие в стене, над которым красной краской было написано:
«Мин нет. Проверил сержант Еремеев. 15. 05. 44».
Гешка шёл впереди, я за ним. Стены дома сохранились, и на них еще держалась побеленная штукатурка.
- Вот здесь их накрыло, - шёпотом сказал мне Гешка. - Его мать, отца и бабку. А ему оторвало ногу. Еще в сорок первом.
У одной стены стояли ржавые остатки кровати. В углу торчала ручка самоката. Лёкиного самоката. Она торчала из-под земли и камней, и, наверное, самокат можно было откопать.
- Это была небольшая бомба, - сказал Гешка. - Просто прямое попадание.