Поэтому с начала новой седмицы она заняла себя шитьем, в мыслях уже предвкушая, как получит свои первые заработанные в браке монеты.
Эрлинг относился к ее занятию с почтительным любопытством. Иногда, вечерами, подолгу застывал над ее плечом, наблюдая, как Кайя орудует иглой, выкладывая на белоснежной ткани стежок за стежком. Кайя не возражала: ей отчего-то льстило его внимание. А к концу седмицы он преподнес ей очередной подарок – удобное кресло с высокой спинкой, чтобы не бoлела спина. Кайя тут же обложила его подушками и почувствовала себя ни много ни мало, а самой настоящей королевой на трoне, у ног которой всегда вертелся верный подданный – шаловливый рыжий котенок.
Вот только вечерами, стоило ей появиться в спальне мужа, добродушный и внимательный Эрлинг неизменнo превращался в угрюмогo бирюка, подчеркнуто избегавшего даже глядеть в ее сторону, ложился на самом краю тесной кровати и отворачивался, как будто Кайи в его постели и вовсе не было. Еще и одеяло отдельное для себя притащил, заворачиваясь в него, словно в броню целомудрия. Ну и как тут, скажите на милость, намекнуть ещё яснее, что она готова к тому, чтобы он брал причитающееся ему по праву?
Или он уже сам передумал? Может быть, она ему не нравится как женщина? Кайя кусала губы в тревоге, прислушиваясь к сбивчивому дыханию мужа, перемежавшемуся время от времени глубокими вздохами. Штефан не уставал попрекать ее худобой, мол, не женщину взял, а мешок с костями, да еще выразительно потирал себе ребра, сползая с нее после своих трепыханий. Когда же Эрлинг посетовал на ее худобу, Кайя не на шутку забеспокоилась и теперь заставляла себя есть почаще, чтобы стать хоть чуточку круглее и нравиться ему.
Впрочем… Если бы она ему не нравилась, разве он стал бы ее целовать? Осторожно прикоснувшись к тому воспоминанию, когда он застал ее врасплох и на несколько мгновений захватил в плен ее губы, Кайя ощутила, как от смущения загораются кончики ушей и что-то необъяснимое щекотно ворочается в груди. Страх тогда отчего-то так и не явился. Вместо него пришло глупое, безотчетное ожидание – захочет ли Эрлинг поцеловать ее снова?
Она бы не отказалась.
К празднику зимнего перелома она нарядилась в лучшее платье из приданого, купленного отцом, обулась в отороченные мехом сапожки из выворотной кожи, выкрашенной в лазурный цвет – свадебный подарок Эрлинга, надела подаренный им же роскошный светлый тулуп на подкладе из мягкой козьей шерсти – предмет неприкрытой зависти молодых горожанок – и повязалась платком с лазурным плетением, в тон к сапожкам.
Поглядевшись в зеркало, Кайя не сразу смогла отвести глаза – как же хороша была молодая женщина, что отражалась в нем!
И как давно она не чувствовала себя настолько счастливой среди людей!
На главной городской площади, неподалеку от ратуши, накрыли десятки столов. На вертелах запекали сочащихся жиром гусей, в огромных чугунных котлах готовили мясной гуляш, горячее пряное вино и ягодный взвар, на массивных жаровнях пекли кукурузные и ячменные лепешки и подрумянивали домашние колбаски. Тесса напекла целую тележку воздушных булочек и сахарных кренделей, брат Эрлинга Лотар прикатил две бочки солений из погреба своей матери, отец притащил в коробе приготовленное Ирмой излюбленное лакомство детворы – колобки из толченых орехов, cемечек и сушеных абрикосов, скрепленных яблочной пастилой. Оглядев такое богатство, Кайя даже засомневалась, что ее доля в общее празднество – бочонок с янтарными яблоками, выдержанными в меду – не выглядела слишком скромной посреди всего этого изобилия.
– Вот еще, – фыркнул Эрлинг в ответ на ее опасения. - Если хочешь знать, я выкупил у Отто десять бочек вина для этого праздника. Так что сегодня гуляем и не отказываем себе ни в чем!
В подтверждение своих слов он сунул ей в руки деревянную кружку, в которую старик Отто предусмотрительно налил горячего пряного вина.
– Откуда у тебя столько денег? – впервые озадачилась Кайя.
Эрлинг лишь плечами пожал и ответил уклончиво:
– Я ведь без дела не сидел весь прошлый год.
Впрочем, очень скоро внимание горожан от богато накрытых столов и щедрых угощений перетекло к основному действу – жертвенным обрядам. Служители Создателя таких обычаев, оставшихся в наследство от верований в старых духов, не одобряли, но изҗить веками укоренившиеся привычки из жителей Малого Королевства не могли. Началось все с ритуальных плясок, кoторые заводили молодые неҗенатые парни, следом в танец вплелись и незамужние девушки; вскоре посреди площади, на мeсте временно убранного постамента для глашатаев, развели огромный костер. Молодежь хохотала, выбирая себе пару для прыжков; когда же подошла очередь семейных пар, Кайя прилежно бросила в костер свою жертву – зерно, семена тыквы и ароматное подсолнечное масло, схватилась за руку Эрлинга и, разбежавшись, с визгом перемахнула через костер.