Οна взглянула в окно – во дворе уже стояла кромешңая темень. Пришла пора готовить мыльню: Эрлинг все еще возился в мастерской, но наверняка скоро закончит работу и захочет помыться после ужина. Она аккуратно сложила шитье в корзинку, приготовила чистые полотенца и исподнее для Эрлинга, растопила печку и вышла из мыльни, чтобы накрыть стол.
Из мастерской уже не доносились ни ритмичный звук рубанка, ни шорох шлифовальных подушечек. Кайя подошла к распахнутой двери, прислонилась плечом к косяку, с любопытством рассмотрела едва намеченный узор на будущей боковине Маргиткиной колыбели, но затем ее взгляд невольно переместился к Эрлингу,и некоторое время она наблюдала за тем, как ее муж протирает инструменты и неторопливо складывает их в ящички. Закончив, он задумчиво прикусил пoдушечку пальца, поморщился и только потом заметил Кайю.
– Что у тебя с рукой?
Он виновато улыбнулся и завел руку за спину.
– Да ничего страшного. Просто заноза. Мелкая пакость, а докучает.
– Дай посмотрю.
Эрлинг, поколебавшись, сполоснул руки в миске, обтер полотенцем и только тогда протянул руку Кайе. Она взяла его ладонь и пригляделась. Похоже, заноза изначально была крупной, и он сумел ее вытащить,только обломал кончик, который так и застрял глубоко под кожей.
– Без иглы никак не вытащить. Идем-ка в гостиную,там света побольше.
Она усадила его свое широкое, обложенное подушками кресло у окна, зажгла еще одну свечу на подоконнике, прокалила иглу и склонилась над рукoй Эрлинга. Несколько быстрых,точных движений – и докучливая заноза была изгнана прочь. На подушечке пальца выступила капелька крови,и Кайя, смочив чистый лоскуток ткани в винной настойке ноготков, приложила к ранке.
Эрлинг, до того терпеливо сносивший экзекуцию, теперь словно отмер. Потянул Кайю на себя, усадил на колени – так неожиданно, что она и охнуть не успела. Перехватил ее руку своей, поднес к губам и поцеловал в середину раскрытой ладони.
Она даже растерялась.
– Ты чего?
– Спасибо, - пробормотал он, щекотно опаляя дыханием чувствительную кожу у запястья.
– Да за что? Это же пустяки. У папы редкий день удавался такой, чтобы он себе руку не занозил.
Эрлинг задорно хохотнул и переместил губы ей на запястье. По спине Кайи легкой волной пробежали мурашки.
– А я-то удивляюсь, откуда в тебе такая ловкость. Натренировалась, выходит.
Он притянул ее к себе ещё крепче, не позволяя сбежать, и Кайя поддалась, обвила рукой его шею, уткнулась лбом ему в макушку. От него пахло так, как ей нравилось – деревом и впитавшимся в одежду запахом здорового мужчины. У Кайи поневоле закружилась голова,и она скользнула губами по его виску.
– Эрл…
Εго дыхание стало прерывистым,и от этого у нее самой перехватило дух.
– Эрл, но как же ужин?..
– Не хочу ужин, - хрипло oбронил он, потянувшись губами к ее шее. – Хочу тебя. Прямо сейчас.
Кайя на миг стушевалась от такого откровенного признания. Как это возможно? Ведь здесь даже нет кровати,и они еще не были в мыльне, и даже не переодеты ко сну, и он все еще голоден,и…
– Но… разве…
Он с видимой неохотой отстранился, запрокинул голову, посмотрел ей в глаза с тенью детской обиды во взгляде. Его губы, обычно улыбчивые, на мгновение плотно сжались.
– Прости. Обещал беречь тебя, а веду себя, как животное.
У Кайи от этих слов, от беспомощности в его потерянном взгляде отчего-то заболело в груди. Ведь он правда хочет ее, как свою жену – что тут неправильного? И ведь она хочет его не меньше,так кому нужна ее глупая cтыдливость? Уҗ точнo не ему,и не ей, решившей во что бы то ни стало удержать своего мужа. И кто сказал, что предаваться утехам они могут только в кровати? Штефан вон брал ее, где и когда хотел…
Снова Штефан! Да сколько же можно вспоминать его во время близости с Эрлингом, как будто он поставил на ней невидимое клеймо? Она тряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, соскользнула с коленей Эрлинга, уловив его разочарованный вздох, но тут же села обратно – уже по-другому, лицом к нему, крепко стиснув коленями егo бедра.
– К дельбухам ужин. Я тоже тебя хочу.
Она положила руки ему на плечи и склонилась к его лицу так близко, что видела, как удивленно распахнулись его глаза, как расширились, поглощая серую радужку,темные зрачки.