На время забыла обо всех своих проблемах, ведь сейчас существовали только я и скорость. И, пожалуй, ещё концентрация: несмотря на обуревающие меня эмоции, я никогда не переставала следить за ситуацией на дороге и контролировала управление и траекторию своего движения настолько чётко, насколько могла со своим недолгим опытом вождения.
Но всё хорошее имеет свойство быстро заканчиваться: не успела я до конца насладиться поездкой, как уже въезжала на территорию арендуемого нами небольшого двухэтажного здания. Даже без удостоверения охранники меня пропустили – наверное, пора менять шлем на менее яркий: жёлто-черный цвет, видимо, слишком запоминается. С этими мыслями я посмотрела на мотоцикл и рассмеялась: он тоже был кричащей смесью канареечного и черного цветов.
Я припарковалась, сняла шлем и бегом направилась к входу в здание, где меня чуть не сшибло резко открывшейся дверью. Я резко остановилась, переводя дыхание, и просипела:
- Макс, ты что, решил так мне отомстить за то, что я на прошлом концерте вырвала у тебя из рук одну палочку и дирижировала с её помощью?
На двух прошлых концертах, прошедших один за другим в выходные дни, отдача фанатов была такой мощной, что у меня случился передоз энергии: я стала скакать, как завёденная, по сцене; слезала со сцены к ограждениям, чтобы фанаты могли подпеть мне в микрофон; сделала на чей-то телефон прямую трансляцию в социальную сеть. И на одной из последних песен отобрала у бедного Макса барабанную палочку, махая ей, как дирижер, чтобы повысить или понизить громкость фанатов танцпола, хотя могла прекрасно делать то же самое руками.
Парень рассмеялся и обнял меня, потрепав по голове. Пыхтя, я вывернулась из его рук: ну не люблю я, когда меня треплют, как маленькую! Посмотрела на него снизу вверх, показала ему язык и засмеялась.
Глава 5
- Вы уже закончили пародировать меня? – спросила я, грозно прищурившись и одновременно с этим улыбаясь этому почти двухметровому очаровашке с глазами разного цвета.
Когда я в первый раз увидела Максима, то несколько минут не могла понять, что в его облике я не могу уловить. Потом я заметила гетерохромию [2] и мне показалось это очень крутым. Серьёзно, такой сильный контраст: голубой глаз и карий глаз. Поначалу я подумала, что это линзы, и долго не могла поверить, что такое бывает без их помощи.
Зато во время фотосессий каждый фотограф считал своим долгом запечатлеть Макса в наибольшем количестве ракурсов, давая всем остальным чуть большую передышку, чем было нужно. Мы были не против: тратили свободное время на общение с фанатами и легкий перекус, дразня этим голодного Максима, который был готов убить нас взглядом. А фотограф не преминул сделать отличные снимки этой эмоции на его лице, в результате чего одна из этих фотографий стала обложкой одного из наших клипов на YouTube.
Пару раз мы даже выкладывали минутные видео, посвященные исключительно его фанаткам. Первое видео вызвало у них всеобщее умиление и восторг: ещё бы, Макс был без футболки и свет на съемочной площадке был настолько яркий, что были видны малейшие детали его спортивной фигуры. После второго видео фанатки не менее дружно были в возмущении от того, что мы обижаем их пупсика: мы засняли наши дразнилки и его убийственные взгляды в нашу сторону.
- Не-а, когда я уходил, то Эллу сменял Ал, хочешь посмотреть? – предложил мне «пупсик» ростом метр девяносто пять.
- С удовольствием, - хищно улыбнулась я.
Мы как можно тише закрыли дверь. Дальше можно было не волноваться: за громкой музыкой никто не услышит наши с ним шаги. Осторожно подкравшись к залу, мы заглянули внутрь.
Нашим глазам предстала забавная картина: гитарист Алекс лежал на полу с микрофоном в руках и пел одну из моих песен писклявым голосом, размахивая в воздухе небольшим флажком с символикой группы. Затем встал, стянул с себя толстовку с капюшоном, явив нашему взору свою татуированную большим орлом спину.
Всем особенно нравилось то, что крылья орла были набиты на плечах музыканта и доходили до локтя, и в зависимости от положения его рук менялась и поза птицы. Я обратила внимание на то, что теперь от этой татуировки шло продолжение на заднюю сторону шеи в виде витиеватых узоров, которые я не могла разглядеть с такого расстояния.
Я зажала рот руками, чтобы не рассмеяться в голос. Да, было дело, легла я один раз на сцену, когда у меня сильно болела спина весь день. А потом мне стало неудобно лежать в куртке, и я её сняла, оставшись в топике. Зато моё первое действие было расценено фанатами как подражание клипу, в котором я лежала на траве и смотрела в ночное небо.