Ливви не отвечала. Ее руки все так же сжимали Дестини за талию.
— Ливви, пусти! — закричала Дестини. — Что такое? Что ты делаешь? Отпусти меня. Отпусти!
Она начала вырываться. И тут, дергаясь и извиваясь, она вдруг увидела, что тело Ливви меняет форму.
— Ливви, перестань! Что ты делаешь? Пусти, прошу!
А в следующий миг жесткие бурые перья оцарапали ей лицо. Она услышала, как в теле сестры что-то зарокотало. И осознала, что вместо пальцев теперь ее удерживают огромные когти, твердые, как кости.
Содрогаясь всем телом, Ливви превращалась в исполинскую птицу, как минимум семи футов в высоту. То был гигантский ястреб! И теперь Дестини была крепко прижата к колючим перьям на его животе, удерживаемая огромными, мощными когтями, обхватывавшими ее талию.
— Ливви, НЕТ!
Птица вскинула голову, захлопала массивными крыльями, обдавая Дестини порывами ветра. Какое-то время она волокла Дестини по траве, прежде чем оторваться от земли на достаточную высоту. А потом, хлопая крыльями так медленно, так легко, она взмыла в ночную высь, сжимая Дестини в когтях, словно трофей… словно добычу.
Дестини визжала без умолку, пролетая над кронами деревьев, над домами своего района.
«Неужели она собирается сбросить меня с высоты?»
Теперь дома походили на кукольные. Огоньки фар далеко внизу казались столь же крошечными, как светлячки, что сопровождали ее по дороге домой.
— Ливви, пожалуйста!
Она чувствовала дробный стук — это билось сердце огромной птицы. Маслянистые перья скребли щеку.
А потом они устремились вниз, навстречу ветру. Ветер так сильно хлестал Дестини в лицо, что та едва могла дышать.
Сильный удар о землю. Когти разжались. Дестини рухнула на спину. Почувствовала, как из легких вышибло воздух. Распростерлась на твердой земле, задыхаясь.
«Где же мы?»
Ливви нависла над ней, снова принявшая человеческий облик. Волосы спадали ей на лицо, но Дестини видела ее глаза. Дикие глаза, вылезшие из орбит от ярости… от ненависти?
— Где мы? Куда ты меня принесла? — вскричала Дестини. Она приподнялась на руках и принялась озираться вокруг, моргая от темноты.
Ничего не видать. Не было здесь ни домов, ни деревьев. Плоская земля, а над нею раскинулось в бесконечность черное небо.
— Где мы?
— Это не имеет значения, Ди, — проговорила Ливви ледяным шепотом. — Уверяю, это не имеет никакого значения.
— Почему? О чем ты говоришь?
Ливви нахмурилась, лицо ее закаменело.
— Потому что ты не уйдешь отсюда живой.
— Ливви, я не понимаю! Что…
Со звонким щелчком из десен Ливви вырвались клыки. Она широко разинула рот, язык ее играл с зубами, слюна текла с подбородка. А затем она глубоко погрузила клыки в беззащитное горло Дестини.
Глава 17
Несчастье в доме Ари
Дестини почувствовала, как по лбу ручьями стекает пот. Промокшая ночная рубашка прилипла к спине.
Она заморгала, поднесла руку к горлу, провела по нему двумя пальцами.
Ран не было.
Она снова заморгала, и вдруг поняла, что прямо в глаза ей бьет солнечный свет, льющийся из окна.
Она тут же отвернулась, тяжело дыша. Сон? Да.
Все это было сном — от начала и до конца. «Я не шла домой пешком, — вспомнила она. — Меня подвез Флетч».
Но ощущения во время пути домой… мечущиеся искорки-светлячки… ее сестра, вышедшая из темноты… обернувшаяся гигантским ястребом… Все было как наяву.
Настолько явственно, что ей казалось, будто ее талию все еще сжимают огромные костяные когти, она все еще ощущала удушающие порывы ветра, бьющего в лицо, когда гигантская птица уносила ее в небеса.
Все еще чувствовала острые клыки Ливви…
Неужели у моей сестры-близняшки действительно есть клыки?!
Она тихонько всплакнула. Да, это был сон. Однако все остальное — реальность… и реальность эта — подлинный кошмар.
— Ди! Ди! — позвал ее снизу Майки. Она выскочила из постели, поглядела на радиобудильник.
«О нет. Опаздываю. А ведь нужно еще покормить Майки завтраком и отвезти его в городской лагерь». Она наспех почистила зубы, пригладила волосы руками и, как была, в ночной рубашке, помчалась на кухню.
— Где папа? — спросила она у Майки.
Он был одет в джинсовые шорты ниже колен и красно-синюю лагерную футболку, которая была велика ему как минимум размеров на пять. В одной руке сжимал плюшевого льва. Лев этот был его любимцем с младенческих лет и за минувшие годы стал больше походить на мочалку, нежели на льва.