Почему просто не отдала меч вампиру? Почему предпочла риск забвению и спокойствию? Почему в конце концов не пошла жаловаться военным? Не додумалась сразу? Побоялась? Запаниковала, что и меня обвинят в чем-то? Например, в ношении меча, который мне не принадлежит?
Едва я вспомнила о мече, как перед глазами снова живо пронеслись сцены борьбы с вампиром. А ведь я сражалась не за жизнь, не за свободу… За идиотский клинок! Но как я ни старалась осуждать себя за глупость, неосторожность и импульсивность, в душе все равно жила уверенность – я поступила верно.
Воспоминания накатывали волнами, и сознание отзывалось на них целым ураганом эмоций. Я снова проживала эти моменты, эту боль, прокручивая раз за разом насыщенные события вечера. А вместе с тем росли паника и страх, ведь из мыслей ни на секунду не уходил образ кровожадного вампира.
Я тряхнула головой, прогоняя мрачные думы, и решительно направилась в ванную. Нужно умыться. Вода унесет усталость, заберет дурные мысли. Мне определенно станет легче. Просто нужно успокоиться. Я ведь дома, в безопасности. Все позади.
Щелчок – и в тесной комнатке зажглась желтая лампа. На стенах тут же заплясали кривые длинные тени. По старому, местами надтреснутому кафелю поползли блики. Я подошла к раковине, повернула ржавые краны и протерла рукавом пыльное, все в разводах зеркало. За тканью протянулся кровавый след, и я содрогнулась. Скинула на пол куртку и склонилась над раковиной, в которой уже потихоньку накапливалась плохо сбегающая вода. В прозрачной жидкости запрыгали отблески света, и это могло бы выглядеть красиво, если бы не ошметки пепла и волосы, что плавали рядом.
Меня снова передернуло. На этот раз – от отвращения.
За восемнадцать лет своей жизни я впервые оказалась в таком ужасном положении, которое к тому же искренне отказывалась признавать. Мне казалось, что даже такая жизнь лучше скучной обыденности, которую принято называть стабильностью.
Родители от всего сердца желали мне лучшего будущего и делали все, чтобы помочь его достичь. Образовательные кружки, дополнительные занятия, музыкальная школа, сотни часов спортивных тренировок… К совершеннолетию я настолько устала оттого, что из меня пытаются создать саму безупречность, что в конце концов решила сбежать в новую жизнь, где решать буду только я.
И вот мои мечты сбылись! Я живу в свинарнике, ем что придется, пою в переулках за гроши и отрубаю вампирам руки в метро! Просто блеск! Зато все сама! И впереди – полная обмана, грязи и отвращения самостоятельная жизнь!
Знаю, в любой момент я могу остановиться. Покаяться родителям, начать все сначала, найти достойное учебное заведение… Но внутренняя «я» противится этому и, несмотря на все минусы, жаждет только одного. Быть хозяйкой самой себе.
Может, все дело в возрасте и жестком воспитании? В жажде свободы, которой у меня никогда не было? В таком случае рано или поздно мне надоест нынешний образ жизни. Я образумлюсь, начну снова следовать советам родителей.
Но не сейчас.
Злобно фыркнув, я набрала в ладони побольше ледяной воды и плеснула в лицо. Окончательно остыть это не помогло, но пыл все же умерило. Я устало надавила на переносицу, тяжело выдохнула. Подняла взгляд к зеркалу и сморщилась. На шее, там, где ее почти до хруста сжимал вампир, остался ярко-красный след. Думаю, уже завтра он начнет превращаться в хороший такой синяк, который еще не один день будет «радовать» взгляд и менять цвет – от насыщенного фиолетового до болезненного желтого.
Я перекинула длинные пряди волос через плечи так, чтобы они хоть немного закрывали шею. Розовые локоны картину нисколько не улучшили, и я раздосадованно покачала головой.
Если бы родители меня сейчас видели, их бы хватил удар. И дело даже не в волосах, которые я покрасила в первый же день своей свободы, не в одежде, что так разительно отличается от той, которую для меня всегда выбирали родные…
Додумать мысль я не успела. Чуткий слух уловил какой-то шум на лестничной площадке, и я мигом обратилась в оголенный нерв. Напряглась и затаила дыхание.
Мне не показалось. Звук раздался снова. Скребущий, почти неразличимый. Кто-то явно пытался быть незаметным, пока копошился у входной двери.
Вариант, что это могут быть соседи, даже не рассматривался. Думать, что шум за дверью – случайность, которая меня не касается, было бы преступным легкомыслием.
Еще несколько секунд я слушала, как кто-то дергает дверную ручку и пытается что-то засунуть в замочную скважину. Нервы звенели от напряжения, как натянутые до предела струны. Я больше не могла ждать, не собиралась бездействовать.