– Человек с больным сердцем мотался по дорогам, рисковал жизнью, чтобы обеспечить семью, а эта дрянь… Бандерша! Я ей покажу!
Оставалось надеяться, что это всего лишь пьяный бред. Поэтому я осторожно попыталась вернуть Лилию к действительности.
– Лиля, выбрось ты эту глупость из головы! Валерия Степановна опасная женщина. Для этого есть правоохранительные органы…
– А у меня есть свои органы!
– Поверь, эта Валерия – слишком крепкий орех.
– А у меня есть для неё хар-рошие щипцы! Расколем, не боись! Я поеду забрать тело Шурика, а перед тем загляну к ней на огонек…
Подозревая, что Лилины речи исключительно на публику, то есть, для меня, я решила с нею проститься.
– Извини, мне пора. Если хочешь, я зайду к тебе, когда мы вернёмся.
– Заходи в любое время. Поговорим. Привет Артёму!.. Везёт же людям: любовь, ревность, любящая жена у постели раненого героя, ля-ля-тополя…
В её голове прозвучала злая зависть. Будто это из-за Артёма умер Саша. Или жизнь Лилии роковым образом не сложилась.
Я спускалась по лестнице, уговаривая себя не думать больше о Лилии. Мне предстояла серьезная поездка, и я дала слово Таньке перед отъездом непременно заехать к ней домой. Сегодня рабочий день, но моя подруга продолжала прогуливать.
Рынок, который я собиралась посетить, чтобы закупить Тёмушке всё самое свежее, самое лучшее, просто гору витаминов, был как раз на выезде из города. В любом случае я бы мимо него не проехала. А вот родные…
Да, я не заехала ни к своим родителям, ни тем более к родителям Артёма. Они не знали о несчастье, и я решила, пусть пока побудут в неведении. Вот поставлю любимого мужа на ноги, тогда им его и предъявлю.
У Татьяны дома меня ждал и Андрей. Он передал мне какую-то папку.
– Это для Льва Гавриловича. Привет от наших ребят. Кое-что ему передали по факсу, но получить от тебя документы лично, наверное, будет ему приятно. Постарайся с ним встретиться.
– У вас есть общие знакомые в тех местах? – изумилась Танька.
Она уже и забыла, что я рассказывала ей о Могильном, который обещал покарать бандитов, нападавших на водителей большегрузов. Пришлось ей напомнить.
– Вот, я приготовила для Артёма, – между тем сказала мне Танька и протянула большую корзину, прикрытую белой марлей.
– Ты думаешь, я не в состоянии ему все купить?
– Такое – не в состоянии. Здесь все самое свежее: творог, сметанка, куры копченые, клубника…
– Что – клубника?
– Думаешь, он её переел?
– У тебя как всегда чёрный юмор, Шедогуб!
– Клубника, поверь мне, не чета той, что вы возили. Мама сегодня её с дачи привезла. Новый сорт. Посмотри, какая огромная! Такая и в рот не влезет, её разрезать надо… Что ты на меня так смотришь? Спроси у врачей: для тех, кто потерял много крови, клубника – самый лучший фрукт!
На меня нашёл какой-то ступор: я не знаю, плакать или смеяться.
– Не вздумай реветь! – предупредила подруга и даже пальцем погрозила. – Я же не виновата, что нынче сезон клубники.
– Ранней клубники.
– Так уж и ранней. Пока ты ездила туда-сюда, она уже всюду стала созревать… Скажи Тёмке, что он – мой любимый мужчина. После Андрюши, конечно.
– Смотри, Татьяна, я не ревную, но зло берёт! – заметил Андрей.
Они посмотрели друг на друга взглядами, не предназначенными для посторонних глаз.
– Спасибо, ребята, я поехала.
– Хочешь, я тебя провожу? – предложил Танькин мент. – Километров двадцать. С мигалкой поедем.
– Не надо, – мне отчего-то расхотелось продолжать разговор на шутливой волне.
Словно в один миг вся бравада, весь неестественный задор ушли, оставив мне тихую грусть и нетерпение от предстоящей встречи с мужем.
Ехала я в том самом наряде, который приобрела недавно в сельском универмаге. Не пропадать же зазря такому прикиду. Вряд ли мне ещё когда-нибудь придется его надеть.
На посту ГИБДД под Мало-Степанцом – меня уже достал этот город! – я недостаточно быстро сбавила ход, и молоденький сержант замахал мне своим полосатым жезлом. Пришлось останавливаться.
Сержант так тщательно принялся изучать мои документы, что я уже начала нервничать.
– Это ваша машина?
– Моя.
Артем действительно оформил документы на меня, а сам ездил по доверенности.
– Это не ваши документы, – наконец сказал сержант твердо.
Если бы я так не торопилась к раненому мужу, то не отказала бы себе в удовольствии поморочить глупого мальчишку. Небось, он уже предвкушал, что поймал серьезного нарушителя.
Теперь же я просто сняла с головы парик.
– А так похоже?
Сержантик покраснел и ещё раз украдкой оглядел мою фигуру и мини-юбку. Прикинул по документам мой возраст и никак не мог подогнать его под оригинал. И, надо сказать, в его взгляде я прочла неодобрение тому, что я вырядилась, как молодая! Но я не обиделась и посмотрела на него почти с материнской улыбкой: молодая, не молодая, но ты купился!