— Никогда не позволяй кому-либо увидеть, как тебе тяжело, сынок. Ты справишься.
Непривычное чувство гордости вспыхнуло в груди от осознания, что Джерри верит в него.
— Спасибо, Джер. И не забывай, если что-то понадобится…
— Митч, у меня все будет в порядке. А ты занимайся своими делами.
— Хорошо. Еще созвонимся.
— Всего хорошего, — Джерри закончил разговор, и в трубке стало тихо.
Митч отправил короткое сообщение боссу о своем согласии на эту работу, а затем бросил телефон на диван. Опираясь руками на бедра, опустил голову и глубоко выдохнул.
— Я думал, ты сказал боссу, что Рождество проведешь один.
Митч вскочил.
— Господи Иисусе! Не мог бы ты перестать подкрадываться ко мне?
Эверетт едва заметно улыбнулся и слегка пожал плечами.
— Не понимаю, почему ты никогда меня не слышишь. Я не настолько бесшумный.
Митч прикусил щеку, сдерживая улыбку.
— Так вот что меня ожидает всю неделю? Будешь подкрадываться и подслушивать мои разговоры?
Нужно отдать ему должное, Эверетт выглядел слегка смущенным, едва заметный румянец окрасил его щеки.
— Извини. Если тебя это успокоит, подслушивать не входило в планы. Я пришел отдать одежду и сообщить, что моя семья в деле. И должен признать, это рождественское чудо. Практически невозможно заставить Ремингтонов прийти к единому мнению по какому-либо вопросу.
Митч довольно усмехнулся.
— Это честь для меня.
— Ну, вот, — продолжил Эверетт, пересекая комнату, пока они не оказались в футе друг от друга, и протягивая вещи, — я принес пару своих пижамных штанов и футболку. У Бена, вероятно, есть одежда, которая подойдет тебе больше, но, как только погода наладится, можно будет съездить в магазин, и ты купишь необходимое.
— Прекрасно, — пробормотал Митч себе под нос. — Осталось взмахнуть волшебной палочкой и пополнить банковский счет.
Дерьмо. Похоже, его фильтр потерялся вместе с фильтром Бена, потому что откровенность Митча сегодня граничила с тупостью. Когда еще в жизни он так много краснел?
— То есть ты не обязан. Всего лишь предположил, ну, знаешь, — Эверетт откашлялся — «нижнее белье». — Теперь настала очередь Эверетта превратиться в помидор.
— Точно. Ну да, согласен. Спасибо.
Эверетт быстро кивнул, открывая и закрывая рот, словно хотел о чем-то спросить. Он обхватил шею одной рукой, напряженно опустив другую на бедро.
Митч хмыкнул.
— Давай, выкладывай уже.
— Дома остался кто-то, с кем ты планировал провести Рождество? — Эверетт отвел взгляд от Митча, засунув руки в карманы и перекатившись с носков на пятки.
— Что...? Кто... Джерри? — покачав головой, Митч рассмеялся. — Нет. По крайней мере, не в том смысле, в каком ты, наверное, подумал. Джерри — мой сосед снизу. У него нет семьи, как и у меня, и... ну, я навещаю его. Чтобы узнать, все ли в порядке. Он уже далеко не молод и постоянно забывает о некоторых вещах... например, о еде и прочей ерунде. — Взволнованный близостью Эверетта и информацией, которую разболтал, Митч отвернулся. Подойдя обратно к дивану, раздраженно опустился на него. — Не бери в голову; уверен, с ним все будет нормально.
Тогда почему же так сжалось сердце при мысли о Джерри в одиночестве?
— И у него никого нет? Может, кто-нибудь из твоих друзей заедет проверить, как он? — Пройдя через комнату, Эверетт занял большое, удобное на вид кресло напротив Митча. Между бровями залегла морщинка, сбивая Митча с толку и вынуждая задуматься, почему тот настолько беспокоился о человеке, которого никогда не видел.
— Никого. — Уточнять и признавать, что, возможно, слишком сильно замкнулся в себе, Митч не хотел. В противном случае нашелся бы кто-то, кому можно было позвонить прямо сейчас.
Эверетт извлек телефон из заднего кармана.
— Какой адрес?
— Что?
— Адрес, — так и не дождавшись ответа, Эверетт поднял глаза. — Мы отправляем остатки еды из ресторана в некоммерческую организацию «Руки помощи». Парень, который ею руководит, мой друг. Мы привезем Джерри горячую еду в течение часа. Не удивлюсь, если он предложит забегать к нему до конца недели.
Митч поджал губы, испытывая необъяснимый прилив гнева.
— Неужели все так просто? Достаточно щелкнуть пальцами, и люди прибегают по первому твоему зову? — Он вел себя неразумно. И в глубине души понимал это. Но снаружи? Его мне-все-похрен-о-метр пищал слишком громко, заглушая все здравые мысли.
Эверетт нахмурился, черты лица застыли в напряжении.
— И что это должно означать?
Митч покачал головой.
— Ничего, — проворчал Митч, сползая ниже по дивану и скрещивая руки на груди, будто капризный ребенок, на которого и был похож.
Жесткий тон Эверетта заставил Митча вздрогнуть, когда тот произнес:
— Ну что ж, давай проясним ситуацию. Ты беспокоишься о Джерри, хоть и не признаешь этого. Заботишься о нем, пусть в этом тоже не сознаешься. Тем не менее из-за упрямства и своей драгоценной гордости предпочел бы оставить его на целую неделю одного, вместо того, чтобы воспользоваться моей помощью?
Вот дерьмо. Когда он обрисовал все таким образом...
Митч зажмурился, избегая пристального взгляда Эверетта.
— Проклятье. Конечно же, ты прав. Я знаю, что ты прав, просто...
Открыв глаза и посмотрев на Эверетта, Митч заметил, что морщины вокруг его глаз сгладились.
— Уверен, при других обстоятельствах, ты прекрасно справился бы сам. Очевидно, ты хорошо заботишься об этом человеке.
Чувство гордости переполнило Митча, потому что, да, он заботился, и занимался этим уже несколько лет.
— Прими мою помощь. Всего на одну неделю.
— Конечно, да. Я идиот. Это... — Митч вздохнул, проглотив ком в горле. Ему была не знакома подобная доброта, проявляемая Эвереттом. Черт, если уж начистоту, Митч и не понимал ее. Такая доброжелательность настораживала, и вместе с тем сердце таяло от признательности — что сбивало с толку. — Было бы здорово. Спасибо тебе.
— Всегда пожалуйста.
В тот миг, казалось, время остановилось. Словно на минуту единственной вещью, приводящей весь мир в движение, стало их синхронное дыхание. Они вглядывались друг в друга мгновение… два… три… До сих пор ни один человек не вызывал у Митча подобной молниеносной реакции. Он понятия не имел, что с этим делать.
— Эм... адрес...
— Верно, — Эверетт опустил взгляд на телефон, прикладывая палец к экрану. Включилась громкая связь, и спустя три гудка вызов соединился. — Привет, Марк.
— Эв. Как дела, приятель?
— Слушай, можешь оказать мне услугу?
Митч слушал их разговор, пока не потребовалось сообщить Марку адрес Джерри. Выпалив его на одном дыхании, Митч снова стал третьим лишним. Двое мужчин легко находили общий язык. Скорее всего, они знали друг друга много лет. Митчу хотелось прогнать острую тоску по тому, чего у него никогда не было. Он старался отключить внутренний голос, упрекающий в излишней замкнутости. Горечь сожаления накрывала с головой. Особенно рядом с человеком, который, казалось, обладал всем, о чем только можно мечтать. Семья Эверетта была удивительной, карьера — предметом гордости, и ему не составляло никакого труда проявлять чувства или заявлять о своем присутствии.
Спустя несколько часов Митч с неохотой обнаружил, что сидит за семейным столом, где ему не место, ест домашнюю еду, которую не заслужил, с людьми, которых почти не знал. Возникло ощущение, будто он покинул квартиру несколько дней назад, даром, что уехал лишь сегодня утром.