Затем, открыв дверь, высунул голову и, видимо, обнаружив, что коридор пуст, ушел. Митчу потребовалась минута, чтобы прийти в себя. За последние несколько дней на него обрушилась смесь эмоций, и он готов поклясться, следующие дни окажутся еще запутаннее.
— Что делаешь? — спросил Джастин, сын Бена, подойдя к двери.
Митч посмотрел на руки.
— Нашел один из своих подарков.
Джастин пожал плечами.
— Круто. — Быстро заглянув внутрь и не найдя больше никаких коробок, он выскочил и побежал дальше по коридору.
Сделав глубокий вдох, Митч снова отправился на поиски. Когда все вернулись в гостиную, Джин потрясла бубенцами, разрешая тем самым начинать открывать подарки.
— Ой, мам, здорово! — воскликнула Натали, держа в руках пару клетчатых пижам, с оленем на кармане каждой рубашки. Митч оглядел комнату и у каждого, включая его, увидел такую же.
— Надеюсь, она тебе подойдет, Митч. Пришлось угадывать размер.
— Все идеально, Джин. Спасибо. — Господи, эта женщина действительно добивалась, чтобы его сердце разорвалось на части.
Джин кивнула.
— Мы все наденем их в канун Рождества. — Она указала на следующий подарок. — Давай, открывай.
Митч разорвал бумагу, улыбнувшись, когда обнаружил носки с Санта-Клаусом. Снова оглядевшись вокруг, заметил, что носки у всех разные. Одни с оленями, другие с елками или снеговиками. Остановив взгляд на Бене, Митч рассмеялся. В одной руке тот держал рождественские носки, а в другой — темный комочек.
— Серьезно, мам? Уголь? — засмеялся Бен.
— Не я устанавливаю правила, — произнесла она невинно. — Верно, дети? Похоже, кому-то следует научиться хорошо себя вести. — Все внуки с умилительной искренностью в глазах согласились с ней.
Митч сидел за маленьким столиком в углу, поглаживая пальцами мягкую фланель. У него никогда не было рождественской пижамы, тем более такой, благодаря которой он почувствовал себя членом семьи. Наконец-то, после всех этих лет.
Эверетт сел напротив, выставив ногу так, чтобы их икры соприкасались. Всего лишь незначительный жест… одно-единственное прикосновение, без намека на сексуальность… и напряжения Митча как не бывало.
— Ты в порядке?
— Да, — тихо ответил он, остановившись на этом. Поскольку меньше всего хотелось признавать, что сегодняшний день стал одним из лучших в его жизни. Из-за чего, когда придет время, уйти будет еще тяжелее.
ГЛАВА 10
Митч неспешно поглаживал теплой рукой ноющий член, не желая быть на взводе, если — или когда — Эверетт снова появится у него. Поначалу он сомневался, стоит ли настолько самоуверенно ожидать Эверетта, обнаженным и готовым. Однако, как только услышал звук закрывающейся двери и шаги в гостиной, сладостная дрожь волнами растеклась по телу от предвкушения. Никто не вошел бы в его комнату ночью, кроме…
Медленно открыв дверь спальни, Эверетт шагнул внутрь. Как и в прошлый раз, в одних лишь пижамных штанах, мягкий материал которых уже заметно натянулся в области паха. Его взгляд скользил по телу Митча, обжигая каждый дюйм обнаженной кожи.
— Блядь, Митч. — Закрыв дверь, он за несколько шагов преодолел расстояние до кровати. — Прошу, скажи, что это для меня. — Эверетт обхватил стояк Митча поверх его руки, не сомневаясь, что, если бы тот оказался против, уже дал бы знать.
Между тем, после семейных игр Митч посылал всевозможные сигналы, показывающие, насколько ему не терпится вновь увидеть Эверетта в своей постели. Ну, в своей временной постели.
Не думай об этом сейчас.
— Да, для тебя. — Убрав руку, Митч опустил ее на матрас, полностью отдаваясь во власть Эверетта. Не сбиваясь с ритма, тот идеально обхватил член Митча, продолжая ласкать его сжатой ладонью. Митч раздвинул ноги в знак приглашения, нуждаясь в большем, чем просто руки и рот. Он никогда не был робким в сексе. Если бы Эверетт оказался связью на одну ночь, они бы уже трахались. Никаких сомнений. Вот только Митч не боялся увидеть Эверетта на следующий день, а наоборот страстно желал этого.
Эверетт скользнул рукой ниже, сжав яйца Митча.
— Я заснул прошлой ночью со вкусом твоего члена во рту, вспоминая тяжесть яиц, — он слегка усилил нажим, заставив Митча застонать, — на моем языке. Говорят, у мышц есть память. Мне нужно исследовать языком все твое тело. — Его палец вскользь коснулся входа Митча, лаская чувствительную кожу вокруг, отвлекая Митча от мрачных мыслей о том, почему Эверетту понадобилось что-то на память. Тот сильнее надавил на тугое колечко мышц, и Митч мгновенно утратил способность мыслить. — Впустишь меня сюда, Митч?
Эверетт все еще нависал над ним, по-прежнему оставаясь в пижамных брюках, пока обнаженный Митч буквально извивался на кровати, пытаясь насадиться на палец.
— Твою ж мать, да. Опять ты меня дразнишь.
Эверетт тихо рассмеялся.
— Говорил же, я не дразнюсь. — Он облизал палец своим восхитительным ртом — боже, Митч чуть не кончил от этого зрелища, — затем надавил меж ягодиц Митча, проталкивая кончик внутрь. Тот двигал бедрами, не пытаясь скрыть, насколько сильно ему хотелось почувствовать его глубже. Эверетт подчинился, проталкивая скользкий палец дальше, касаясь простаты.
— Хочу, чтобы ты трахнул… черт… Надеюсь, у тебя есть презервативы, потому что у меня точно нет.
Эверетт убрал руку, оставив Митча с ощущением удручающей пустоты. Залез в карман пижамных штанов и, достав два пакетика, бросил их на кровать.
— Нашел парочку в дорожной сумке. — Видимо, заметив, как в глазах Митча что-то промелькнуло — вероятно, ревность, связанная с готовностью Эверетта к случайному сексу, несмотря на абсолютнейшую абсурдность и лицемерность этого чувства в данной ситуации, — Эверетт добавил: — Пришлось проверить срок годности, но мы готовы. — Нелогичная ревность обожгла Митча, однако пришедшее взамен облегчение от того, что Эверетт давно их не использовал, оказалось поистине ошеломляющим.
Не доверяя своему дрожащему голосу, Митч молча поднялся и сел на край кровати, устроившись между ног Эверетта. Взявшись за брюки, он стянул их, ловя губами покачивающийся стояк. Вкус ощущался необычайно знакомым, несмотря на то, что они провели вместе всего одну ночь — ночь, разнесшую все остальные в пух и прах.
Эверетт запустил пальцы в волосы Митча, ухватившись за них с такой силой, что кожу головы обожгло болью. Твою ж мать, Митчу это безумно понравилось. Высвободившись из штанов, Эверетт толкался в рот Митча, судорожно двигая бедрами, словно теряя над собой контроль. Митч неохотно отстранился, выпуская член Эверетта изо рта.
— Не хочу, чтобы ты так кончал. Хочу тебя внутри.
Эверетт толкнул Митча в грудь, заставляя лечь спиной на кровать. Опустившись на ковер, согнул ноги Митча в коленях и прижал их к его груди. А затем без промедления провел языком меж бедер, посылая по телу Митча волны ослепительного удовольствия. Казалось, Эверетт практически превратил задницу Митча в обед из трех блюд… дразня нежную кожу влажным, горячим дыханием, лаская восхитительным языком тугое колечко мышц, а затем с усилием проталкиваясь внутрь. Создавая еще больше воспоминаний…
— Эверетт, я готов. Мне нужно… — Он тяжело сглотнул, слова застревали в пересохшем от судорожных вздохов горле. В ответ Эверетт сжал его бедра, отстраняясь и вытирая блестящий от слюны рот. Затем поднялся, позволяя Митчу насладиться великолепным видом крепкого мускулистого тела, покрытого цветными татуировками. Эверетт шлепнул Митча по бедру, прямо под ягодицей.
— Перевернись. — Просить дважды не пришлось: Митч мгновенно сменил положение, опустившись грудью на предплечья, бесстыдно задрав задницу вверх. Оглянувшись, он наблюдал, как Эверетт подготовил себя, прежде чем нанести смазку на пальцы и снова ввести один в Митча.