Мужчины и женщины спешили по улице, нахохлившись, желая спастись от кусачего холода. Еще два часа, сказала она себе, дуя на сложенные чашечкой руки в перчатках. Если за два часа Луми заработала пятьдесят долларов, может, еще через два она сможет купить продуктов на неделю.
Она наложила себе в пластиковый стаканчик немного бобов и обхватила его пальцами, несмотря на подкрадывающийся мороз. Вдохнув вкусные пары, девушка подняла стаканчик к губам и сделала глоток. И сразу же ее язык омыл вкус сгущенки, красных бобов, ванили и гвоздики, а теплый напиток согрел грудь.
Статный человек в черном пуховике длиной по колено завернул за угол Бродвея и двинулся к ней, явно направляясь к дому Луми. Когда этот человек остановился прямо перед ее столом, Луми поняла, что это не просто еще один клиент.
– Луми? – шокированный голос Дженни больше был похож на приглушенное карканье из-под шарфа.
– О, привет, Дженни! – ответила Луми как можно более будничным тоном.
Нехотя Дженни вытащила руки из карманов и сняла шарф, открыв морозу красные щеки. На лоб падали пряди светлых волос и она убрала их пальцами назад.
– Здесь жутко холодно, что ты тут делаешь? – спросила она удивленно.
– Просто зарабатываю деньги, – ответила Луми, опустив взгляд на холодильник.
Дженни посмотрела на маленький лоток и слегка помрачнела.
– Понятно. Ну, мы можем подняться наверх ненадолго? Уверена, ты не прочь погреться.
Луми оглядела улицу. Не хотелось пропустить клиентов, но, если честно, она едва чувствовала пальцы на ногах.
– Ладно, пойдем, – сказала она, поднимая исходящий паром холодильник, пока Дженни складывала стол. Луми поморщилась, открыв дверь и сняв бушлат. Она и так знала, что Дженни собиралась сказать.
– Боже! Луми, ты что, моришь себя голодом? – воскликнула гостья, глядя на худощавую фигуру подруги. Луми быстро пожала плечами и также быстро отошла.
– Нет, конечно, нет, Дженн, – соврала она. Зелено-карие глаза подруги светились беспокойством.
– Ты потеряла килограммов девять с тех пор, как мы виделись в прошлый раз! – сказала она. – Мне придется забрать тебя с собой на работу!
Луми притворно рассмеялась. Дженни работала администратором во Французском Кулинарном Институте, пока они обе учились там, и вскоре после выпуска перешла в отдел связи с выпускниками, где была младшим директором.
Дженни пошла к холодильнику Луми и распахнула дверь. Она прикрыла глаза рукой, увидев пакеты с кокосовой водой и две или три виноградинки, бывшие единственными жителями того места. Она не знала о даре Луми, но после десяти лет дружбы понимала, что еда для нее значит.
– Ох… милая, – она вздохнула, поворачиваясь к Луми и обнимая ее одной рукой. – Это плохо.
Многие годы прошли с тех пор, как Луми плакала перед кем-то, но сейчас, пробыв в одиночестве со своим горем так долго, она не смогла сдержать всхлипы. Женщина опустилась на диван и позволила Дженни обнимать ее, пока буря не утихла, и она не смогла заговорить. Она опустила кучерявую голову на круглое плечо Дженни.
– Не знаю, что делаю, – прошептала она, жестом показывая на растущую гору чеков. Дженни похлопала ее по руке и достала из сумки несколько салфеток. На ее лице читалась боль. Дженни следила за траекторией карьеры Луми с момента зарождения идеи о «Каралуне». Она стала свидетелем слишком многих бессонных, подпитываемых кофе ночей, понадобившихся Луми, чтобы открыть свой ресторан.
Луми, Дженни и все однокурсники кулинарного института знали, что ресторанный бизнес в Нью-Йорке жесток, и Луми была уверена, что именно поэтому Дженни выбрала место в офисе Института, работая над поставкой капкейков в свободное время. Но Дженни всегда поддерживала Луми и считала, что эклектичный вкус Луми и несгибаемая рабочая этика помогут ей добиться многого.
– Эй, почему бы не сходить в «Eataly», заказать капучино и канноли? – спросила Дженни.
Луми покачала головой и вздохнула:
– Спасибо, милая, – ответила она, – но мне не хочется никуда идти.
Она поежилась, когда Дженни взглянула на пустые упаковки из-под соленых крекеров на полу и пустую бутылку лавандового геля рядом с мусорным ведром.
– Ну, по крайней мере ты принимаешь душ, леди, – сказала Дженни.
Луми безрадостно рассмеялась.
– Это мне и нравится в тебе, Дженни… всегда сосредоточиваешься на позитивном.
Дженни пожала плечами, словно извиняясь, и улыбнулась.
– Так что дальше? – спросила она.
Луми уставилась на кофейный столик.
– Не знаю, – выдохнула она, – но вскоре мне придется что-то решить. Мои сбережения закончились.