Люди, которые предали меня, не имели права оставаться в живых. Они знали о последствиях возможного предательства ещё до того, как связались со мной.
— Это не… сэр… пожалуйста. Это не Адамс.
— Тогда кто платит вам за то, чтобы вы предали меня? — спросил я, на этот раз спокойно.
Прошла пауза. И ещё одна. Затем ещё одна, а он всё ещё молчал. Чем дольше он молчал, тем яснее становился его ответ. Адамс заплатил Шону, чтобы тот предал меня.
Я вытащил пистолет из-за пазухи пиджака и, откинувшись на спинку стула, потер стволом подбородок. Его глаза округлились, когда он понял, что его единственная безопасность на данный момент — это то, что эта встреча не состоится лично.
Если бы мы встретились лицом к лицу, видит бог, наш дорогой Шон уже встретился бы с сатаной.
— Я предлагаю тебе собрать чемоданы и попытаться сбежать из страны, Шон. Потому что, как только я доберусь до тебя, ты будешь умолять о пощаде за свою паршивую жизнь.
Шон сразу же повесил трубку, и всё, что я мог сделать, это сидеть здесь и качать головой над его наивностью. Люди готовы на всё ради денег, даже, по-видимому, подвергать риску свою жизнь.
Но когда Шон ушёл, я почувствовал странную боль в голове. Ожог, которого раньше никогда не было.
Поражение.
На данный момент у меня были связаны руки.
Был почти конец ноября, прошло три месяца с тех пор, как Флора переехала ко мне. Целых три месяца я пытался выяснить, сколько копий этого видео было у Адамса.
У меня ничего не было. Никакой информации о номерах. Никакой информации о том, где он их хранил. Ничего.
Через восемь месяцев мы с Флорой поженимся. Восемь месяцев, возможно, показались мне пустяком, но, не имея ни отправных точек, ни планов, ни людей, которым я мог бы доверять, я понятия не имел, как из этого выйти.
Я понятия не имел, как предотвратить этот брак.
И вдруг кто-то постучал в мою дверь за мгновение до того, как я вошёл. На пороге стояла Флора в своем облегающем чёрном платье до середины бедра. Чёрные туфли на каблуках и алые губы, так и манящие к поцелуям.
Это было чудо, что она постучала.
— Звонил мой папа, — сказала она и закрыла за собой дверь. — Он хочет, чтобы мы пришли к нему на ужин.
— Нет.
Флора откинула свои распущенные волосы за плечи.
— Мы можем пройти в его кабинет.
Даже если бы я поступил так, что мне оставалось делать? Чендлер был не самым умным, но он знал, что лучше не хранить видео на одной-единственной USB-флешке, спрятанной где-нибудь в его офисе. Я был уверен, что у него были копии, в цифровом виде и где-то на жестких дисках, в хранилищах. Возможно, он даже отправил несколько копий другим людям.
Я никогда их не найду.
— Нам придётся смириться с тем, что мы поженимся, Флора. Мы больше ничего не можем сделать. Найти нового хакера, который согласился бы работать на меня, не было проблемой, проблема была в том, чтобы доверить ему делать то, что я скажу.
Флора скрестила руки на груди и подняла брови, глядя на меня.
— Боже, ты такой глупый, — сказала она. — Три месяца назад ты сказал, что мы ни за что не поженимся. Сказал, что сделаешь всё, чтобы остановить это, а теперь потерял всякую веру? Ух ты. Честно, я не понимаю, почему люди тебя боятся. Ты плаксивый малыш, Кей.
На мгновение я взглянул на свой пистолет и подумал о том, чтобы выстрелить в неё. Не для того, чтобы убить её, а чтобы дать ей понять, что ей лучше следить за своим тоном, но я заколебался.
Какого хрена я колебался?
Любой другой, кто осмелился бы высказать своё мнение, оскорбить меня, уже пал бы жертвой моих пуль. Чем Флора Адамс отличалась от других?
— Твой отец заплатил моему лучшему хакеру, чтобы тот скрывал от меня информацию, ясно? — Я бросил пистолет на стол, он мне всё равно был не нужен. — Я ни черта не смыслю во взломе, Флора. И даже если бы я это сделал, если я не получу приблизительного представления о том, сколько чёртовых копий этого видео есть у твоего отца, я ни черта не смогу изменить в нашей ситуации. Взлом его файлов никогда не гарантировал, что мы найдём что-то; это было рискованно с самого начала. Но теперь, когда я больше не могу доверять ни единому человеку, единственное, что может быть гарантией, — это наша чертова свадьба.
Флора молчала, но не выглядела удивлённой или раздражённой. На самом деле, она выглядела задумчивой, как будто что-то планировала, не говоря мне об этом.
— Что такое? — спросил я, потому что мне нужно было знать.
— Стерли может помочь.
Её сестра? Стерли была просто святой, мать её. Она была вся такая розовая и жизнерадостная. Эта женщина не могла справиться даже с простейшей математикой, так что она никак не могла нам помочь.
— Возможно, она ничего не знает о хакерстве, но я думаю, если бы она знала о видео, то с радостью спросила бы об этом папу. У неё всегда хорошо получалось вытягивать из него информацию. Я не знаю, как у неё это получается, но если и есть кто-то, кто может это сделать, то это она. Кроме того, Стерли хочет, чтобы мы поженились, не больше, чем мы сами. Она бы никому ни слова не сказала.
Ненавижу это.
— Возможно, ты никому не можешь доверять, но есть ещё один человек, который предпочел бы, чтобы мой отец погиб, а не ты, — сказала она, и внезапно мне стало более чем интересно выслушать её.
— Кто?
— Мило.
Я рассмеялся. На самом деле, блять, смеялся.
— Да, точно.
— Ты всё ещё должен ему миллион долларов. Так что, пока ты не вернешь его, он будет ценить твою жизнь больше. — Она пожала плечами, затем шагнула ближе ко мне. — Он сказал мне, что у него есть кое-какая информация, которая может показаться тебе действительно интересной, и, возможно, если ты найдёшь в себе силы довериться мне, ты мог бы дать ему шанс.
Ещё один шаг.
Почему она упомянула о деньгах, которые я, по сути, ему не должен?
— Доверие к тебе не означает, что я должен давать ему какие-то шансы.
Сейчас она стояла прямо передо мной, глядя на меня сверху вниз красивыми карими глазами. Её руки легли мне на плечи, и я не смог удержаться и притянул её к себе на колени.
Мои руки лежали у неё на талии, но мне хотелось забраться одной рукой под подол её платья и заставить её ещё раз исполнить те звуки, которые я слышал прошлой ночью.
— Я доверяю ему, Кай, — сказала она. — Когда Мило говорит, что у него есть информация, которая может быть нам полезна, я искренне верю, что так оно и есть.
— Ты сказала ему, что мы поженимся, потому что твой отец шантажирует меня? — Она покачала головой. — Видишь, значит, он мог узнать только об этом.
Она пожала плечами.
— По крайней мере, ты мог бы его выслушать.
— Почему я? — Я имею в виду, этот парень ненавидит меня. Если честно, я даже не понимаю, почему он до сих пор не прекратил мое членство в «Тартаре».
— Потому что, если бы вы двое работали вместе, вы могли бы свернуть горы.
Я могу сделать это сам, большое вам спасибо.
— Почему я должен ему деньги? — спросил я. Она упоминала об этом раньше, но я так и не получил ответа.
Я никоим образом не был должен кому-то денег, а если и был, то почему он не попросил их вернуть давным-давно?
— Он сказал мне, что твой брат украл их у него, сказал, что вернёт, но так и не вернул.
— Арес?
— Итан.
О, да, в этом гораздо больше смысла. Арес… добрый. Или, по крайней мере, добрее. Я никогда не думал, что он пойдёт по тому же пути, что и мы с Итаном. Этот парень умнее нас, но, с другой стороны, люди всё время меняются.
— Хорошо, но какое отношение это имеет ко мне? В последний раз, когда я проверял, эти деньги украл не я. И только сейчас я впервые услышал об этом.
— Я не знаю, но Мило сказал, что ты получил от этого выгоду, так что ты у него в долгу. Просто спроси его об этом сам, я уверена, он с удовольствием расскажет тебе все подробности. А когда ты вернёшь ему деньги, он, возможно, поможет нам.