– Ты был маленький, так что не помнишь. Отец любил вздремнуть после обеда. Устроить себе небольшую сиесту.
– Надеюсь, крышка горшка высохла, – вдруг вспомнил Ирек.
И в этот момент мы услышали жуткий вопль.
– Вы можете мне помочь? – крикнул из ванной отец.
– Как? У нас нет растворителя, – крикнула в ответ я.
– А может, ножницами как-нибудь?
– Подожди маму. Мы стесняемся, – ответил Ирек.
Отстригала мама отца почти что до полуночи.
– Раньше ты не был такой волосатый, – удивлялась мама. – Ну, я понимаю, живот, руки, даже спина, но тут? Прямо шерсть какая-то.
– А что я могу поделать, если у меня предки с Сицилии.
– И фантазии с Луны, – шепотом добавил Ирек.
– Сиди, не вертись, а то порежу тебя бритвой.
– Кажется, ты меня уже резанула. Ой!
– Все! Еще минута – и меня вывернет, – объявил Ирек.
– Сиди, не дергайся, сейчас я продезинфицирую порез, – сказала мама. – Еще несколько волосков. Ну что ж, сиденье можно выбрасывать. Дети, хотите посмотреть?
– Нет, спасибо. – Ирек сбежал к себе в комнату.
А я заглянула в ванную. Сиденье как сиденье, если бы не густой мех, вклеившийся в краску. Какая-то шуба.
– Добро пожаловать в родной дом, папочка!
В Страстную среду папаша повез нас на экскурсию в Вену. В «форде» семьдесят третьего года. Старше меня.
– Зато выглядит лучше, – огрызнулся папаша.
– Ты думаешь, я сама выбирала себе предков, – я принялась искать носовой платок, – и могла повлиять на свой набор генов?
– Да ты что, Малинка! Я же пошутил. – Папаша похлопал меня по плечу. – Ты красивая девушка… Просто даже не верится.
– Почему?
– Когда-то мне казалось, что у тебя будет большой нос. А может быть, я плохо помню. Столько лет пролетело.
Я ничего не стала ему рассказывать. Мы уселись. Папаша лихо рванул с места. И вот мы едем. Ирек дремлет, я любуюсь пейзажами, мама дает папаше советы. В начале первого мы пересекли словацкую границу. Едем дальше.
– Черт возьми! – вспомнил вдруг отец. – Я же забыл заправиться.
Мы встали. Вокруг чистое поле, а в центре мы и наш «форд».
– Может, мы посидим тут, а ты сходишь на заправочную станцию? – пока еще спокойно предложила мама.
– У меня нет канистры.
– Что же ты предлагаешь?
– Может, палить бензин в банку или в полиэтиленовый мешок? – размышлял папаша.
– А может, вернемся автостопом? – выдвинул предложение Ирек. – Чего тут торчать в пустыне? Тем более что в Вену нас на такой развалюхе все равно не пустят.
– А у тебя есть лучше? – возмутился папаша. – Я в твоем возрасте ездил на «харлее», а через десять лет…
– …начал работать на германскую разведку, – подхватил Ирек. – Дальше можешь не рассказывать, папочка, мы все это слышали на помолвке Малины.
– Кстати о помолвке. Куда делся твой жених?
– Сбежал. Испугался, что это наследуется.
– Дети! Сейчас же прекратите, иначе на вашей совести будет смерть матери!
– Я возвращаюсь автостопом, – решительно объявил Ирек. – Я плохо себя чувствую, наверно, слишком много черносливок съел.
– Чернослива, – машинально поправила мама. – Как это, возвращаешься?
– И я с ним. Завтра мне нужно быть на факе, – соврала я. – Меня вызвал руководитель диплома.
– А разве у вас не каникулы? – удивился папаша.
– Ты думаешь, для руководителя имеет значение – каникулы или не каникулы? Хорошо еще, что он не велел мне притащиться в Пасху.
– Раз надо, значит, надо, ничего не поделаешь, – вздохнула мама.
К полуночи мы с Иреком были дома, а родители явились только через два дня.
– Через границу нас не хотели пропускать, – объяснил отец. – Все из-за номеров. Пришлось ехать на другой пропускной пункт.
– Сжалились над нами лишь в Хижном. А что руководитель? – поинтересовалась мама.
– Как обычно, надрал, не пришел. Зря только на билет потратилась, – соврала я.
– Ох уж эти ученые! Все они одним миром мазаны. Помните Марека?
– Мама, мы больше не хотим слушать про вареники и Кабатову, – прервал ее Ирек. – Лучше расскажите, что случилось с номерами.
– Да ничего особенного, – махнул рукой папаша.
– Ну расскажи, интересно же, – не отставал Ирек.
– Да просто в городе, – начала мама, – мы припарковались там, где стоянка запрещена. Это, кажется, был Микулаш?
– Или Трстена.
– Нет, Микулаш.
– Возможно, хотя здорово похож на Трстену.
– А я тебе говорю, Микулаш, потому что там есть гостиница «Яносик».
– Гостиница «Яносик» есть там, наверно, в каждом городе, потому что это их национальный герой[8].
– Яносик? – возмутилась мама. – Так его же играл Перепечко, поляк.
8