На моем лице появилась мрачная улыбка. Я ведь могу играть по-разному, ориентируясь лишь на свое наслаждение. Отметила прокушенную губу Кайла. Наверняка сжал ее зубами, чтоб оставаться равнодушным к происходящему. С одной стороны, его можно понять — столько лет носил эту маску, скрывал чувства, а с другой — мне какое дело до его мотивов? Есть я, есть моя игрушка и есть мое удовольствие, которое получу так или иначе. К тому же, что скрывать, мальчик действительно вызывал интерес.
— Кажется, я ясно выразилась. Мой раб не имеет права мне лгать, — зло сузив глаза, холодно сказала я.
— Я не лгу, госпожа, — звенящим от напряжения голосом ответил Кайл.
— Ты прикусил губу, стремясь сдержать стоны или вскрики, твое тело напряжено. Что это, как не ложь? — глядя ему прямо в глаза, отчеканила я, наблюдая за борьбой на его лице.
Было видно, что ему хотелось мне угодить, чтобы не попасть на аукцион, но и внутренняя ярость, почти ненависть прорывалась наружу. Сколько лет в рабстве, а эти эмоции еще не искоренили? Этот мальчик начинает забавлять меня все больше. Но ему свой интерес не покажу.
— Я стараюсь показать все, что чувствую. Но если бы не сдержался и кончил, мое наказание было бы в разы хуже, госпожа, — не выдержав, высказался он, язвительно процедив последнее слово и с дерзостью глядя на меня.
Я лениво хлестнула его по щеке той же рукой, что держала только что за волосы, с удовлетворением услышав его судорожный вдох. Меня возмутило не то, что он пытался не кончить без разрешения — тут Кайл, безусловно, прав. Но те же стоны или вскрики можно было выпустить наружу. Я уже молчу о том, что, услышав их, перестала бы его ласкать еще раньше, удовлетворившись услышанным, не заставляя терпеть до последнего, тренируя выдержку. Во всяком случае, сейчас такой цели не было.
— Старайся лучше. Не тебе решать какое наказание и за что ты получаешь. Кончить от моих рук — награда, которую еще нужно заслужить, а ты пока далек от этого. Но раз у тебя остаются силы и мысли на то, чтобы зажиматься и прятать от меня свои эмоции, видимо, я недостаточно старательна. Придется исправить это досадное упущение. Ладно, тогда продолжим, — протянула я задумчиво.
И вновь взялась за плеть, нанеся сразу два сильных хлестких удара, оставивших по себе более отчетливые чуть вспухшие красные следы. От неожиданности Кайл даже зашипел сквозь зубы.
5 глава
— Итак, вернемся к нашему разговору. Как далеко ходил и зачем, кстати говоря? — буднично поинтересовалась я, продолжая неторопливо осыпать его хлёсткими ударами, наслаждаясь свистом плети. Вспомнив, собственно, о причине, по которой раб оказался сейчас здесь.
— Я уже больше года… толком не был… на улице… На последний аукцион… везли в карете, поздно вечером… В доме все равно… толком не нужен никому… надеялся, что никто не заметит… меня не было всего минут пять… — делая паузу между словами, когда плеть опускалась на его тело, ответил Кайл.
Впрочем, паузы заполнялись его стонами и негромкими вскриками, которые находили отклик в моем теле расплывающимся теплом наслаждения. Было видно, что он по привычке все еще старается их сдерживать, но уже не получается. Полностью абстрагироваться не стал, памятуя о моих словах, а иначе переносить порку молча не получалось.
— Я дошел до соседнего дома, постоял с минуту и вернулся обратно, — поспешно добавил он, и сделал попытку обернуться ко мне, впрочем, не отпуская подлокотников.
— Смотри прямо и стой немного ровнее, — ответила ему с непроницаемым выражением лица.
Нанесла еще несколько ударов, которые уже наложились на те, что были нанесены ранее. Кайл больше не терпел их молча и не стоял как статуя, я своего добилась. Вздрагивал всем телом, дергал поясницей, будто бы надеясь увернуться от удара, переступал с ноги на ногу, мышцы рук, которыми он с такой силой вцепился в подлокотники, словно от этого зависела его жизнь, были напряжены до предела. От этого зрелища у меня уже все было мокро между ног.
Такого Кайла хотелось и пожалеть, и погладить, и приласкать, и… еще немного отхлестать, наслаждаясь целым спектром его восхитительных эмоций. После очередного негромкого болезненного вскрика остановилась. Увлекаться все же не стоило. Внимательно оглядела его пунцовую задницу. В этот раз сработала виртуозно: нигде ни единого разрыва кожи.
Наказание наказанием, но сегодня мне хотелось, чтоб конкретно этот раб получил не только отрицательные эмоции. Прежде, чем принимать решение, нужно узнать, каково на вкус его удовольствие и насколько оно возможно в такой ситуации: останавливать экзекуцию я не собираюсь, намереваясь выдать до конца все, что ему причитается.