— Я просто… никогда туда не отправлюсь.
— Откуда вы знаете? — Джек фыркнул. — То есть… ну вот все предвзято относятся к Нью–Йорку, пока не побывают там. А стоит им приехать, и они уже поют… Нью–ууу–Йорк! Нью–у–у–у…
Несколько гостей даже отвлеклись от блинчиков с тунцом, когда хорошо поставленный в Джуллиардской музыкальной школе голос взвыл: «Йоооорк!»
— Эй, у меня есть эта песня на диске! — воскликнул Стюарт Макаби, «любимый гинеколог» Флоренс, подбежал к музыкальному центру, поставил «Рок–рождество Уэйна Ньютона» и выбрал Синатру.
Джек подпевал, заглушая «Ol' Blue Eyes».
— Перестаньте петь блюуууз… Мне повезлоооо, я хочу попробовать… Нью–Йорррк, Ньюууу–Йорррк…
Флоренс пробормотала:
— Но это же не те слова…
— Какая разница? Он прекрасен! — восторженно пропищала Минди.
Джек шагнул влево, под свет лампы.
— Посмотри на меня–а–а… Нью–Йоооорк… НьюуууУУУууу…
Дэниел глотнул еще виски, глядя на Минди, завороженную красавчиком.
— ЙООООРРРРК!
Финальный вопль сорвал овацию.
Минди обнимала Джека так, словно он только что обезвредил ядерную бомбу. Дэниел не мог не заметить, как тот похлопывает ее по заду.
— Итак, Дэнни, чем вы вообще занимаетесь? — спросил запыхавшийся Джек.
— Я часовщик.
Минди уставилась на свои устаревшие часики.
— Такой бизнес еще существует? — подавился смешком Джек.
— По всей видимости, да. — Дэниел сохранял непроницаемое выражение лица.
— И сколько денег он приносит? — Красавчик таращился на Минди, как на бекон.
— Не так чтобы много. А актерская игра?
— Шутите? За прошлый год я получил больше шести тысяч. «Отвал», как говорят в Голливуде. Сколько часов нужно починить за такой кусок?
Дэниел мрачно отхлебнул виски, чтобы не отвечать: «Все часы Северного полушария».
Минди, новообращенный рекламный агент красавчика, тут же вмешалась:
— Ты слышал? Джек снимается в полнометражном фильме!
Джек благородно поправил ее:
— Минди, вообще–то мы еще не начали съемки, но половина бюджета уже есть.
— Да неужели? — спросил Дэниел. — А как же «мыло»?
— В жизни больше не соглашусь сниматься в сериале, — фыркнул Джек. — Я разорвал контракт, чтобы заняться фильмом. А потом, после пары картин, стану режиссером.
Минди глазела на него, как щенок с открытки.
Дэниел гонял лед в стакане, по кругу и снова по кругу, все быстрее, погружаясь в какой–то странный транс, а когда лед остановился… он увидел свое отражение.
И не только.
Джек сиял улыбкой для Холли, покрасневшая рыжуха мялась в углу, а Дэниел вполголоса выругался.
— Не совсем…
— Простите, вы что–то сказали? — Джек двинул бровями.
— Не совсем, — тихо повторил Дэниел.
— О чем это вы? — Джек явно начинал злиться.
— А вы уверены, что хотите знать? — Впервые за вечер Дэниел встретился с ним взглядом.
Минди грозно таращилась на него с выражением «не смей», что только подхлестнуло Дэниела.
— Ладно, — тихо сказал он. — Несмотря на то что вы бросили сериал ради фильма, через две недели канадцы обрежут финансирование. Ваш агент Марти дождется, когда вас не будет дома, чтобы оставить сообщение на автоответчике. А вы в этот самый момент будете расплачиваться наличными за тот зеленый «ягуар», на который все поглядываете в окно. Но поскольку вы не услышите сообщение агента, вы не будете знать, что тратите последнее. Агент же сообщит, что в сценарии сериала вашего персонажа уже заменили. Ему прописали передозировку морфина, который он украл в Центральном госпитале. Дальше следите за иронией ситуации. Продюсеры так разозлились на то, что вы бросили роль, что написали, как ваш обдолбанный персонаж срывается с утеса по пути к своей слепой любовнице. Его лицо обгорает до полной неузнаваемости, что предсказуемо, но печально. И спасти его может только пересадка кожи. Так что в тот день, когда вы попытаетесь попасть в здание Си–би–эс, охрана заявит, что ваш пропуск недействителен. «Да пошли вы!» — скажете вы и развернете автомобиль. «Кому они сдались!» — фыркнете вы и убедите себя, что вам чертовски повезло. А вашу роль, роль доктора Рэнди Маршалла, отдадут Мэтту Старлингу, который принесет сериалу дневной эфир и премию «Эмми». Несколько месяцев вы будете сидеть и ждать роли с десятками молодых и симпатичных, пока вас не затошнит. Несколько раз вас пригласят на пробы, но ваша игра будет слишком скованной и «мыльной», как будут потом шептаться агенты у вас за спиной. И вот, после года унизительных прослушиваний, вам и вовсе перестанут звонить. Марти бросит вас и подпишет контракт с Мэттом Старлингом. Вы приползете на коленях к продюсеру «мыльной оперы», над которой смеялись, и будете умолять взять вас обратно. «А что, если у моего персонажа есть брат?» — попытаетесь вы предложить, когда на ваш звонок соизволят ответить. Но продюсер скажет, что Мэтт Старлинг заработал им высокий рейтинг и получает больше писем от поклонниц. С момента вашего ухода рейтинг сериала поднялся на два пункта. Еще четыре года ваша ослепительная улыбка будет постепенно желтеть, грива светлых волос поредеет и покажется плешь. Прекрасные женщины, которые раньше не давали вам прохода, перестанут вас замечать, и вы станете завсегдатаем баров среднего пошиба. И наконец попробуете наркотики — метамфетамины, если быть точным. А что самое смешное, Джеки, когда у вас закончатся деньги, вы станете продавать их близким друзьям. Вас пригласят на несколько третьесортных вечеринок, но только как дилера, и ближе этого вы больше никогда не подберетесь к кино. Вы никогда не признавали своей бисексуальности, но наркотики освободят вас от комплексов, и вы решитесь наконец завести любовника — им станет ваш старый приятель Лэнс, еще один наркоман, с которым вы будете пользоваться одной иглой.