— Мистер Вентворт, пожалуйста, мне нужно с вами поговорить! Это важно!
Возможно, он отправился в лес погулять, решил я. Или его вообще нет в городе. Черт, да он просто может лежать в больнице.
— Вы нашли его?
В таверне я поднял глаза от бокала с пивом.
— Нет. — По большому счету это не было ложью.
Бекки Шейфер остановилась рядом со мной у бара. Ее зеленые глаза завораживали меня так же, как прошлым вечером.
— Я видела, как вы сюда зашли, — сказала она.
— Как и все остальные в городе.
— Я думала о нашем вчерашнем разговоре. И пришла извиниться за грубость.
— Эй, я же из Нью–Йорка, помните? Со мной невозможно быть грубым. И я не могу винить вас за то, что вы пытаетесь защитить того, кто здесь живет.
— Можно мне сесть?
— Я буду рад компании. Можно купить вам пива?
— Виски и диетическую колу.
— Виски? — Я притворно вздрогнул. — Обожаю честных выпивох.
Она рассмеялась, когда бармен принял мой заказ.
— Может, городу действительно будет лучше, если Боб опубликует новую работу. Кто знает? Я просто не люблю, когда мной пытаются манипулировать.
— Я так привык, что все манипулируют всеми, что просто не замечаю.
Она вопросительно посмотрела на меня.
— Когда я начал работать в издательстве, меня волновало одно: как помочь автору написать хорошую книгу. А теперь конгломерат проглотил всех одиночных издателей. Они считают книгу товаром широкого потребления, таким же, как стиральный порошок. Если автор не продается тиражом в четверть миллиона копий, главный офис плевать хотел на такого автора. И редактор, который не находит им очередные блокбастеры, считается просто мусором. Каждое утро я иду в «Марш и сыновья» и думаю, есть ли у меня еще должность. Как там писал Джозеф Хеллер? «У меня поджилки трясутся при виде закрытой двери». Чертовски верно.
— Я знаю, о чем вы. — Бекки отпила из бокала. — Я же адвокат.
Она кивнула в ответ на мой удивленный взгляд.
— Да. Гарвардская юридическая школа.
— Я впечатлен.
— Меня наняла адвокатская контора в Бостоне. Но я не вынесла того, как начальство натравливало нас друг на друга, чтобы посмотреть, кто принесет больше денег. Вот почему я живу здесь. Я мало зарабатываю, зато каждое утро просыпаюсь с радостью.
— Мало кто может сказать подобное.
— Останьтесь здесь подольше. Возможно, и вы когда–нибудь сможете так сказать.
Возвращаясь в мотель пешком, я снова слышал шаги. Как и прошлой ночью, шаги затихали, когда я поворачивался к тени. И возобновлялись, когда я начинал шагать. Вспомнив разбитое окно машины, я пошел быстрее. Зазвонил мобильный, но мне некогда было отвечать. Только в номере, закрыв за собой дверь, я прослушал сообщение, в надежде, что оно от Вентворта.
Но голос принадлежал моему начальнику. «Слишком долго возитесь».
— Мистер Вентворт? — В девять часов следующего утра, под пронизывающим ветром, я снова стучал в его калитку. — Мне действительно очень нужно поговорить с вами о вашей рукописи! И о Сэме Карвере! Мне нужно поговорить с вами о нем!
Я уставился себе под ноги. Уголок записки по–прежнему виднелся под калиткой. Я вспомнил вчерашнюю мысль. Возможно, его нет дома. Или… эта мысль была ярче… возможно, он дома. И болен. Слишком болен, чтобы подойти к калитке.
— Мистер Вентворт? — Я начал колотить изо всех сил. — Вы в порядке? — Я нажал на ручку, но она не повернулась. — Мистер Вентворт, вы меня слышите? Что–то случилось? Вам нужна помощь?
Возможно, был и другой путь к дому. Ежась от сильного ветра, я вернулся той же дорогой и снова выбрался в парк. Прошел вдоль ограды до угла, потом дальше, спотыкаясь в густом переплетении деревьев и подлеска.
Да, другой путь действительно был. Спрятанная за кустарником калитка задрожала, когда я начал стучать по ней.
— Мистер Вентворт?
Я оттолкнул ветви и взялся за ручку, но и она не поддалась. Я налег на калитку плечом, однако она держалась крепко. Рядом с забором росло дерево. Я схватился за нижнюю ветку и подтянулся. Следующие ветки послужили мне ступенями. Преодолевая ветер, я оседлал забор, перегнулся и упал по другую его сторону в кипу мягких листьев.
И сразу же ощутил разницу. Ветер прекратился. Звуки тоже стихли. Сам воздух казался спокойным, словно закрытым со всех сторон на этой территории. Буфером от ветра. Наверняка такой эффект на самом деле создавала ограда. Или мне показалось, потому что я пробрался на запретную территорию. Насколько я знал, сюда мало кому удавалось проникнуть. И теперь я был одним из избранных. Хотя дыхание у меня участилось, я чувствовал спокойствие этого места.