Я, должно быть, выразительно взглянул на ее младенца, поскольку Элиза добавила:
— Это не его ребенок.
Она отняла младенца от груди и развернула ко мне. И я увидел… Это было идеальное сочетание жизни и смерти. Лицо младенца было розовым, ручки и ножки — пухлыми от материнского молока. Но глазницы его зияли провалами, рот был широким, зубастым, и вовсе недетские зубы он скалил в могильном оскале.
Мертвецы, похоже, дарили ей не только удовольствие.
Я уронил книги, уронил отцовский подарок. Попятился, спотыкаясь, на солнечный двор и побежал. Господи, как я бежал! Я был испуган до глубины души. Я бежал, пока не достиг дороги. И хотя у меня не было ни малейшего желания снова проходить мимо кладбища, выбора не было, другого пути я не знал, а заблудиться не хотел. Я хотел домой. Я хотел добраться до церкви, алтаря, чистоты, молитв.
Дорога была пустынной во всех смыслах, люди редко ходили по ней, а если и ходили, то решили оставить тело некроманта на месте. Вороны и лисы трудились над его лицом, руками и ногами. Я пробрался мимо, не потревожив их.
Хэкель снова замолчал. На этот раз он громко и глубоко вздохнул.
— Вот почему, джентльмены, я советую вам быть осторожнее с суждениями о Монтескино.
Он встал и подошел к двери. У всех у нас, конечно же, были вопросы, но в тот раз никто не стал говорить. Мы отпустили его. Что касается меня, я был даже рад его уходу. С меня хватило ужасов этой ночи.
Думайте, что хотите. Я до нынешнего дня не знаю, верю ли я его истории или нет (хотя не вижу ни малейших причин, по которым Хэкель мог бы придуматьтакое). Он знал, что после той ночи все будут относиться к нему иначе, держаться на расстоянии вытянутой руки. Дело в том, что история его преследовала меня, наверное, потому, что я так и не решил, верю я ей или нет. Иногда мне казалось, что частично эта история все же изменила мою жизнь. Ей я обязан своей увлеченностью эмпирикой — и моей преданностью методологии Гельмгольтца, — но, возможно, это и не было итогом тех часов, что я провел в компании Хэкеля.
И не думаю, что только я один был впечатлен и зачарован услышанным. Хотя с течением лет я все реже и реже встречался с членами нашей группы, любая встреча раньше или позже заканчивалась тем, что мы вспоминали Хэкеля и непроизвольно понижали голос. Мы не могли даже признаться, что помним его рассказ, слишком тревожила нас тема.
Несколько членов нашей группы тщательно старались прояснить историю, доказать, что она придумана. Помнится, Эйзентрот заявлял, что повторил путь Хэкеля из Виттенберга в Лунебург и не видел по дороге никакого кладбища. Что же до самого Хэкеля, все нападки он встречал с полнейшим равнодушием. Мы ведь спросили его, что он думает о некромантах, он ответил. Больше ему нечего было добавить.
И он был в некоторой мере прав. Он давным-давно рассказал нам жаркой летней ночью историю, а мне все еще снилось то, кем я мог стать.
Но сейчас, сидя у окна, я знаю, что мне уже никогда не собраться с силами, не шагнуть в ночь. Скоро я присоединюсь к Парракеру и остальным в земле, и меня до ужаса пугает мысль о прекрасной обнаженной незнакомке, которая стонет в экстазе в объятиях смерти. Я много лет бежал от истории Хэкеля, я прятал голову в песок здравого смысла и логики. Но в конце концов я понял, что мне не скрыться. Не спрятаться от жуткого подозрения, догадки о том, кто и что движет этим миром.
ДЭЛ ХОВИСОН
И напоследок
Писателей нашего любимого жанра можно условно отнести к двум школам. Первая считает, что театр ужаса предназначен для молодежи, которая любит чувственные истории в сумеречной зоне неведомого им ранее опыта. Рано или поздно такие читатели перерастут свое увлечение. Поэтому хоррор первой школы рассчитан лишь на подростков. Вторая же школа стоит на том, что легенды и мифы о сверхъестественном основаны на фольклоре, на разговорах у костра и, в последнее время все чаще, на городских легендах, а сами в итоге несут нам необходимый урок. Но в этом уроке нет упора на четкую мораль, рассказы о мистике и ужасах не имеют ничего общего с «истинной литературой».
В литературе ужасы всегда были блюзом. Однако, как и блюз в музыке, в литературе мы можем проследить наш жанр до самых его корней. Это неизбежно. Смотрите: и «Беовульф», и «Илиада», и «Одиссея», даже «Сон в летнюю ночь» Шекспира рассказывают нам о бесах и монстрах, о сверхъестественных событиях и психологическом ужасе. Хоррор присутствует и в солнечном затмении, и в любой религии. Сейчас мы можем видеть его в политике и ежедневных новостях. Ужас всегда был и всегда будет рядом. Бывали случаи, когда люди отдавали дань текущей морали и заявляли, что хоррор как жанр не существует. Они пытались дать ему иное имя, прикрыть маской то, что является общеизвестной истиной. Это не темное фэнтези. Это не триллер. Это даже не альтернативное состояние сознания. Хоррор присутствует в каждом жанре, а критики заявляют, что его не существует как такового. Ну что я могу сказать, это чистая ложь. Конечно, есть мистика, есть хоррор-вестерны, есть хоррор-триллеры, есть ужасы с уклоном в сверхъестественное. Все, кто писал для этой нашей книги, знают, что такое хоррор. Он может скрываться под разными масками, но вечеринка одна и та же.
И я могу лишь искренне надеяться, что те же маски появятся на следующей вечеринке.
Но хоррор — это хоррор. И если добавить к нему мистику, жанр не изменится, как не перестанет быть жанром и мистика. Посмотрите фильм и прочитайте книгу. Если вам попался жанр ужаса, вы его узнаете, как бы вас ни пытались переубедить. Вы будете испуганы. Вам станет не по себе. В вашем мозгу шевельнется холодный червь, от холода станет тяжелым желудок. У ужаса есть свой цвет, запах и вкус. Вы его знаете. Вы только что его ощутили. От него вы улыбаетесь и вздрагиваете одновременно. Вы, как Джефф Гелб и я сам, любите его и принимаете. Вот почему мы собрались вместе. Ужас для нас вроде американских горок, на которые хочется возвращаться снова и снова. Вам нужен этот всплеск адреналина.
И вы все еще читаете эту книгу. Отлично.
А можете отложить ее и просто уснуть.
Если получится.
Dark Delicacies: Introduction © Jeff Gelb, 2005;
Foreword, Backward, Upside Downward © Richard Matheson, 2005;
The Reincarnate © Ray Bradbury, 2005;
Black Mill Cove © Lisa Morton, 2005;
Kaddish © Whitley Strieber, 2005;
The Seer © Robert Steven Rhine, 2005;
The Fall © D. Lynn Smith, 2005;
Part of the Game © F. Paul Wilson, 2005;
The Bandit of Sanity © Roberta Lannes, 2005;
My Thing Friday © Brian Lumley, 2005;
Out Twelve-Steppin’, Summer of A.A. © Nancy Holder, 2005;
Bloody Mary Morning © John Farris, 2005;
A Gentleman of the Old School © Chelsea Quinn Yarbro, 2005;
The Announcement © Ramsey Campbell, 2005;
The Outermost Borough © Gahan Wilson, 2005;
Dark Delicacies of the Dead © Rick Pickman, 2005;
DePompa © William F. Nolan, 2005;
The Pyre and Others © David J. Schow, 2005;
All My Bloody Things © Steve Niles, 2005;
The Diving Girl © Richard Laymon, 2005;
Haeckel’s Tale © Clive Barker, 2005;
Before You Leave © Del Howison, 2005.
Об авторах
Клайв Баркер— автор более двадцати бестселлеров, в том числе бестселлера по версии «Нью-Йорктайме» «Абарат». Он написал также бестселлеры «The Books of Blood», «Weaveworld», «Imajica», «The Great and Secret Show», «The Thief of Always», «Everville», «Sacrament», «Galilee», «Cold-heart Canyon». Баркер родился в Ливерпуле, в Англии, где и начал свою карьеру автора, режиссера и театрального актера. В качестве сценариста, режиссера и кинопродюсера он в ответе за «Восставшего из Ада» и «Кевдимэна», а также за «Nightbreed», «Lord of Illusions», «Gods and Monsters», «The Midnight Meat Train». Мистер Баркер живет в Калифорнии со своим партнером, фотографом Дэвидом Армстронгом, и дочерью Николь. В их доме обитают пять собак, шестьдесят рыбок, девять крыс, бесчисленное количество диких гекконов, пять попугаев корелла, африканский серый попугай по имени Смоки и большой амазонский желтоголовый попугай Малинго.
Рэй Брэдберинаписал более тридцати книг и является одним из самых ярких авторов своей эпохи. Среди лучших его произведений можно назвать «451 градус по Фаренгейту», «Марсианские хроники», «Человек в картинках», «Надвигается беда», «Вино из одуванчиков». Он писал пьесы для театров и сценарии для фильмов, по его сценарию Джон Хьюстон снял свою адаптацию «Моби Дика», завоевавшую премию Американской киноакадемии. Для телевизионного шоу «Театр Рэя Брэдбери» он переписал шестьдесят пять своих рассказов и получил премию «Эмми» за телепьесу «Канун всех святых». В 2000 году Национальная книжная ассоциация присудила ему специальную медаль «За вклад в американскую литературу». В числе последних его книг можно назвать «Давайте все убьем Констанцию», «Из праха восставшие», избранные лучшими книгами года по версии «Лос-Анджелес таймс». Издательство «Харпер Коллинз» вновь опубликовало рассказы Брэдбери, собрав более 100 наименований под одной обложкой в 2003 году. В 2004 году вышел второй сборник рассказов, «Кошкина пижама». Жил в Лос-Анджелесе.