Он вернулся в комнату Клары, которая, к его удивлению, уже проснулась. Лиззи ушла готовить особенный ужин для мисс Освальд, а Мэлоди, чуть завидев в дверях мужа, посчитала правильным решением удалиться.
— Она в порядке, — сказала женщина Джону и улыбнулась. — Мы уже немного поговорили, и мисс Освальд чувствует себя уже гораздо лучше. Это было что-то вроде приступа. Мистер Освальд сказал, что так с ней бывает, когда она сильно волнуется.
— Хорошо, — кивнул Смит, внимательно разглядывая девушку в постели, которая старательно отворачивала от него лицо. — Я позову, если что-то понадобится. А ты иди отдыхать.
Когда дверь за Мэлоди закрылась, мужчина осмелился сделать ещё несколько шагов к кровати Клары. Он ожидал от неё хоть какой-нибудь реакции, и она не заставила себя долго ждать.
— Уходите, — слабо, но уверенно произнесла мисс Освальд, не удостоив мужчину даже коротким взглядом в его сторону.
— Клара, — осторожно позвал её Джон, но она тут же прервала его.
— Надо же, вчера вы уже перешли обратно к «мисс Освальд», — пренебрежительно кинула девушка.
Смит поджал губы, с трудом сдерживая атаку её напряжения с её стороны.
— Клара, пожалуйста, — его голос чуть смягчился, умоляя о пощаде.
Но Клара теперь была беспощадна. И у неё были на это все основания.
— Идите прочь, — с презрением выплюнула она. — Я не желаю вас видеть.
— Я спас вам жизнь между прочим, — Джон попытался было упомянуть об этом в шутливом тоне, надеясь сгладить тем самым острые углы. — Лихорадка могла забрать вас у меня, но я боролся…
— Я не была вашей, — резко ответила Клара и наконец повернулась к нему лицом. — Вы отказались от меня прошлой ночью.
Смит остановился на месте и уставился на неё, вдруг осознав смысл ею сказанного. Боже, какую ужасную ошибку он совершил. Едва ли её возможно было исправить.
— Клара, я не… — мужчина скривился, словно от боли, представляя, насколько жалко звучат его оправдания. — Я знаю, мне нет прощения.
— Вы говорите, что спасли мне жизнь, — бесстрастно произнесла Клара, будто бы и не услышав его слов. — Что ж, я помню это. Помню ваши прикосновения, ваш шёпот. Спасибо.
На мгновение в душе Смита проблеснула короткая надежда, но также быстро девушка погасила её, добавив ещё пару слов.
— Спасибо вам, — сказала она и кивнула. — А теперь идите вон.
Дальнейший разговор вряд ли смог уйти дальше, ибо Клара была уверена в своём настойчивом нежелании беседовать с ним. Джон кивнул, опустив взгляд в пол, и развернулся, чтобы уйти.
— Как благородно с вашей стороны: сначала уничтожить, а потом собрать горстки пепла, — язвительно усмехнулась девушка полушёпотом, когда Смит был уже у двери.
Он обернулся и посмотрел на неё, а она лишь снова отвернулась и прошептала:
— Лучше бы я умерла.
На следующий день Джон узнал, что мисс Освальд пожелала немедленно покинуть Хезер.
Комментарий к XI. О, если ты тот день переживёшь
Название - 32-ой сонет Уильяма Шекспира
========== XII. Мне от любви покоя не найти ==========
5 лет спустя
Джон Смит слегка отодвинул занавеску кончиками пальцев и выглянул на улицу из своей кареты. Лондон. Всё тот же пыльный, шумный, суетливый город, душащий тебя своей невзрачностью и величием одновременно. Лондон остался прежним, а вот Джон Смит немало изменился за прошедшие пять лет: его кудри теперь, подстриженные короче прежнего, отливали серебром, на лице выступили первые глубокие морщины, изрезавшие высокий лоб и уголки глаз, которые со временем потеряли былой пронзительно серо-голубой цвет. Впрочем, кое-что всё же оставалось неизменным — Джон всё ещё был худ и строен, его речь нисколько не потеряла свой привычный острый колорит с точными замечаниями и незаурядными шутками. Однако даже в шуточной беседе внимательному слушателю и наблюдателю было легко уловить нотки грусти в его голосе и равнодушие в холодном взгляде. Казалось, Джон Смит растратил уже все свои эмоции. Так оно и было. Джон изменился, а Лондон всё стоял и оставался прежним.
Они остановились перед воротами на некоторое время, но мужчина не услышал, как лакей потребовал открыть ворота. Впрочем, сторож быстро узнал карету хозяина и беспрепятственно пустил его во двор. Лакей спрыгнул на землю и открыл дверь перед Смитом.
— Мы прибыли, сэр, — объявил юный Оливер, поклонившись.
Джон кивнул и молча вышел из кареты, но дальше не двинулся. Он замер перед дверью своего старого дома. Так непривычно теперь было стоять на пороге, ощущая при этом лёгкую дрожь и мелкую вереницу мурашек, пробежавших по коже. Слишком давно он здесь не был. Слишком давно.
— Прикажете разгружать вещи, сэр? — спросил Оливер с осторожностью, боясь потревожить Смита, который пребывал в задумчивости.
Джон чуть промедлил с ответом, затерявшись в собственных мыслях.
— Да-да, — наконец выдавил он. — Несите в дом и спросите Молли. Она подскажет, что и куда.
Парень послушно кивнул и поспешил исполнить приказ хозяина, оставив того в покое. Как странно, подумал Джон, ещё несколько лет назад я не находил ничего таинственного в посещении собственного дома. А теперь ступить на порог казалось чем-то вроде путешествия в прошлое, маленького таинства. С этим домом было связано столько воспоминаний, и теперь Джон ещё больше боялся зайти внутрь. Ведь там ничего не изменилось, а мужчина едва ли мог снова столкнуться с прежним собой. Это было бы слишком сложно и сокрушительно больно.
Собрав в себе всё самообладание, Смит зашёл в дом и прикрыл рот ладонью. Прежняя жизнь промелькнула перед его глазами пёстрой лентой: вот они с Мэлоди впервые приезжают в этот дом, ей не здоровится, но она всё равно улыбается, чтобы выказать благодарность мужу за столь уютные апартаменты. Тут же вспомнилось предпоследнее рождество. Мэлоди хлопотала целый день, намеренно избегая тему своего самочувствия и уделяя куда большее внимание приёму гостей. В тот год они пригласили лорда Бейла с женой и дочерьми — прелестные девушки Мэри и Маргарет, без устали болтающие о всяких безделицах, но делающие это весьма умело. Джону даже нравилась их бесконечная болтовня, приправленная остроумными замечаниями и забавными перепалками между юными леди.
— Я нахожу это бесполезной тратой времени, — сказала Мэри, рассуждая о светских раутах и балах. — Ты просто ходишь из угла в угол, говоришь каждой престарелой графине о том, какая у неё обворожительная причёска, хотя от её волос уже давно и трёх перьев не осталось, и улыбаешься всем так, что аж скулы сводит.
— А ещё приходится без конца танцевать, чтобы произвести впечатление высоко светской леди, — подтвердила Маргарет и закатила глаза. — Скука смертная!
Джон молча слушал девушек и про себя улыбался. Он сам никогда не питал страсти к таким публичным встречам, да и танцы, пусть в этом деле он всё же преуспевал, не были его страстью.
— А что же молодые люди? — поинтересовался Смит, распиливая серебряным ножом кусочек рыбы. — Разве не увлекательно для юных леди общение с очаровательными кавалерами?
— Ах, если бы они были столь очаровательны, как вы, мистер Смит, я бы не пропустила ни одного бала, — иронично заметила Мэри. — Но увы, после вашего рождения, очевидно, всё чаще в производстве молодых людей стал допускаться брак.
Она посмотрела на сестру, и вместе они тихо захихикали, сливаясь в один голос. Лорд Бейл лишь покачал головой.
— Лучше бы вы брали пример со старшей сестры, — с лёгким укором заметил он. — Джейн уже два года, как счастлива в браке с мистером Вудом, с которым познакомилась между прочим на балу в доме Шеппардов.
Этот комментарий был сопровождён одновременными усталыми вздохами обеих девиц.
— Папа, это было чистого рода везение, — пожала плечами Мэри и посмотрела на сестру. — Если Джонатан и оказался порядочным молодым человеком, то наверняка Джейн забрала последнего.