— Вот он, — Костя показывает на гараж с красными дверьми.
Осмотревшись по сторонам, подходит ближе. Прислушивается. А потом громко и уверенно стучит.
— Костёр! Выходи! — а после тихо добавляет. — Выходи, подлый трус…
Скрежет железной задвижки заставляет Костю отступить на шаг назад. Со скрипом из-за ржавых и несмазанных петель открывается маленькая дверь, и на улицу высовывается небольшая голова парня. С виду лет тридцать, тёмные редкие волосы, щетина клочьями, серые глаза. Кожа словно череп обтягивает, аж жутко.
— Ты кто? — пялится на Назарова.
— Поговорить нужно. Дело есть. То самое.
Толя хмурится, недоверчиво осматривая сначала Костю, а затем меня, но потом всё-таки говорит:
— Ну, заходите. Коль дело есть.
Отступает. Костя переглядывается со мной, прежде чем уверенно переступить порог гаража и исчезнуть внутри словно в таинственном портале.
Убедившись, что никто на нас не смотрит, я поспешно захожу следом. Осматриваюсь.
Машины нет, зато куча коробок и какого-то барахла, возможно, даже украденного. Горит тусклая лампочка над потолком, в углу мусор и несколько разобранный коробок. Кажется, парень что-то искал, пока мы его не потревожили.
— Так, че там у вас дело? — Костёр запирает дверь на засов, только после этого подходит ближе к Назарову и впивается в него взглядом с таким подозрением, словно тот спёр у него что-то очень важное, но доказательств пока нет.
— Об аварии, из-за которой ты сел.
Толя не подаёт виду, но я замечаю, как напрягаются его плечи.
— А чё о ней говорить? — сплёвывает под ноги. — Угнал тачку, попал в аварию. Сел. Вот и всё. Вам ваще какой интерес?
— Обидная ситуация, — игнорирует его вопрос. — Угнал грузовик и случайно разбился на нём. А ты знаешь, что ты двух человек угробил.
Я мнусь в стороне, прикусывая язык, чтобы не поправить Назарова, ведь по сути погиб только Артём, а отец Стаса выжил. Если это можно так назвать.
— Слышал чё-то, — переступает с ноги на ногу. — Но мне статью не шили, не надо. За угон ответил… Смерть не на моей совести.
— А на чьей? — не унимается Костя.
Я вдруг вижу, как его руки сжимаются в кулаки, а сам парень становится нетерпеливым и каким-то дёрганным. Мне хочется подойти к нему и успокоить, но я не решаюсь.
— В смысле? — не понимает Костёр.
— В коромысле! Кто тебе заплатил?
— Не понял…
— Не понял он, — коротко смеётся Костя. — Я тя умоляю. Хочешь, я скажу, как всё было? Тебе заплатили, чтобы ты угнал тачку, а, может быть, уже подсунули угнанную. Дали денег, чтобы ты попал в аварию в нужном месте с нужной машиной, а затем быстро припрятали за решётку, чтобы ты не проходил по делу о смерти Артёма Скворецкого. Верно?
Толя отступает, уже жалея, что впустил нас. Бросает взгляд на меня, а я сама ничего не понимаю. Так вот, о чём думает Назаров? Считает, что авария была подстроена?
— Чел, ты совсем спятил, — нервно смеётся Костёр. — Я же говорю, угнал просто. С управлением не справился, зима была…
Ему не дают договорить: Костя со всей силы ударяет парня под дых, и бедняга со стоном оседает на пол, но его мучитель встряхивает его за грудки и в следующий раз заезжает уже в челюсть.
— Отвечай! — почти кричит мой спутник. — Кто тебя нанял?
— Да никто! — без особого успеха пытается вырваться, но, видимо, в тюрьме он так сильно исхудал, что сил у парня совсем не хватает. Хотя, может, он сам по себе такой. — Клянусь! Это просто угон.
Костя вновь ударяет его в лицо.
— Кто тебе заплатил?! — не унимается. Ещё один удар. — Говори, сука! — со следующим замахом Толя заваливается на бетонный пол.
Кровь сочится из его разбитой губы, большими каплями падает на пол, пачкает одежду. Я стою в стороне и не могу пошевелиться, потому что Назаров в этот момент похож на дикого голодного зверя, набросившегося на нарушителя его территории.
Костя пинает парня в живот, хватает за шкирку и переворачивает на спину, не позволяя бедняге отползти в сторону. Ещё один удар, и ещё, и ещё. Скоро вместо лица у Толи будет кусок сырого мяса.
— Перестань! — делаю несколько шагов к нему. — Видишь, он ничего не знает! Прекрати!
— Знает, — с нескрываемым удовольствием говорит тот. — Он всё знает.
Снова удар.
— Да перестань же! — вскрикиваю я, хватая Костю за плечо и пытаясь его оттащить, но его тело будто каменное. — Может, это была простая авария! Успокойся!
Назаров резко выпрямляется, легко отталкивая меня в сторону. Толчок недостаточно сильный, чтобы я упала, но всё равно неприятный. Я собираюсь уже возмутиться из-за такого отношения, но Костя вдруг выхватывает пистолет и направляет его на Толю. Даже я замираю.
— Говори, или я прострелю тебе колено, — шипит парень.
Он не выстрелит. Не выстрелит. Ему нельзя. Это же табельное, под статью пойдёт…
Но, если честно, я уже не знаю, чего можно ожидать от Назарова.
— Говори! — кричит он, и его звонкий голос впивается в мою голову подобно клинкам.
— Пере… — собираюсь остановить его, но осекаюсь.
— Ладно, ладно! — испуганно вскрикивает Толя. — Мне заплатили! Ты прав…
— Кто заплатил?! — Костя пинает его по ногам. — Говори реще!
— Женщина! — хнычет Костёр, закрывая лицо руками, чтобы избежать очередных ударов. — Она хотела, чтобы я угнал фуру и врезался на ней в нужное авто. Мне обещали заплатить и пару лет за решёткой в хороших условиях. Больше ничего не знаю!
— Какая женщина? — не унимается Назаров.
— Не знаю имени! Она не представлялась. Богатая какая-то, с охраной.
Костя убирает пистолет в кобуру и достаёт сотовый. Ищет что-то, после чего показывает телефон Толе.
— Она?
Парень неохотно смотрит на фотографию (или что там показывает ему Назаров?) и качает головой.
— Нет. У той волосы были другие. И серьги смешные такие. Как редиска. Золотые.
— Не Власова, — Костя разочарованно смотрит на меня, словно я могу подать ему какую-нибудь идею или сказать, что делать дальше.
Но всё внутри меня и без этого замирает, покрываясь инеем и чем-то отвратительно-мерзким, потому что я догадываюсь, у кого могут быть золотые сережки в виде редисок. Точнее, это не редиска. Это сердце. Просто сделано отвратительно.
Плохо соображая, я достаю сотовый и нахожу фотографию. Медленно подхожу к парням, пытаясь твёрдо стоять на ногах и не поддаваться накатывающей панике, и показываю Костру телефон. Толя сразу оживляется и тычет в него пальцем.
— Да, это она. Она… Точно говорю, она.
Меня тошнит.
Я показываю фотографию Косте, замечая его непонимающий взгляд.
— Чё, блять, за херня? — выпаливает он. — Как это… Ты уверен? — вновь нападает на беднягу.
— Уверен! — чуть ли не плачет, отползая подальше. — Это она заплатила мне. Такую бабу я никогда бы не забыл…
Я шумно и устало вздыхаю, убирая телефон в сумочку. Вот те раз. Такого поворота даже я не ожидала. И почему-то именно эта новость выбила меня только что из колеи…
Ложь 73. Стас
«Порой обман столь дерзок, что ты не видишь его, даже если все совершенно очевидно». Шерлок (Sherlock)
KOSMOPARTY — На низах
Ложь 73. Стас
Как говорится, беда не приходит одна.
От Андрея Власова я не смог узнать ничего хорошего, к тому же, кажется, спалился о своей осведомлённости про Катю. Это единственное объяснение, почему в почтовом ящике я нахожу белоснежный конверт, внутри которого находятся компрометирующие фотографии.
Вот только не мои.
И теперь они разложены по столешнице, а я сижу на кухне с бутылкой дорогой водки и понятия не имею, что мне со всем этим дерьмом делать.
Было ожидаемо. Я с самого начала догадывался, что всё этим обернётся. Знал с той самой секунды, как увидел Костяна рядом со своим домом, потому что первой моей мыслью было не «Ого, Назар, я так рад тебя видеть, брат!», а «Ира».