И вот он снова оказался здесь, чтобы прослушать очередной ансамбль. Коун почти не надеялся, что сегодня его поиск увенчается успехом.
Аплодисменты начали затихать. Прожектор осветил часть сцены вокруг центрального микрофона. Трио певцов под названием «Джой Бойз» вышло в круг света. На музыкантах были широкие серые фланелевые брюки, полосатые клубные пиджаки и яркие галстуки. Этот стиль назывался университетским. Объемность костюмов делала парней маленькими; самый низкий из них выглядел комично; он имел бы трогательный вид, если бы не казался озорником. Его улыбка, одежда и большие оттопыренные уши бросались в глаза. Доктор отметил, что его баритон был чистым, приятным. Вокалист не обладал идеальной дикцией, но слушать его было приятно. Периодически он издавал импровизированные бессмысленные звуки, напоминавшие Доктору его детское обращение к бабушке — «баба». Молодой человек удлинил его до «баббабу». Аудитория принимала певца с теплотой, люди улыбались, слушая его. Он обладал стилем и несомненным личным обаянием. Доктор чувствовал большой потенциал певца. Его маленький рот, некрасивое лицо и оттопыренные уши не имели значения для радио.
Доктор дождался «Джой Бойз» в гримерной. Они удивились, увидев его. Он обратился к своему избраннику:
— У тебя есть минута?
— Конечно. Кто вы?
— Доктор Ирвин Коун.
— Мне не нужен врач, — произнес молодой человек.
Внезапно он вспомнил это имя.
— Доктор? Вы — человек, который нанимает ансамбли для всех клубов?
— Да, я — человек, который нанимает ансамбли для всех клубов, — повторил Коун.
Певец недоверчиво посмотрел на него, переглянулся с двумя своими товарищами. Похоже, его изумило то, что такой молодой человек может быть столь могущественным.
— Послушай, у меня мало времени. Я хочу поговорить с тобой. Пойдем куда-нибудь и выпьем.
Молодой человек начал снимать пиджак.
— Оставь его, — вмешался Доктор. — И грим тоже. Я спешу!
В костюме и гриме молодой человек отправился с Доктором в маленький бар, расположенный на расстоянии одного квартала от концертного зала. Это заведение принадлежало Бастионе; Доктора там знали. Он попросил столик в тихом углу и получил его. Доктор заказал спиртное. Когда официант ушел, Коун заговорил.
— Как тебя зовут?
— Лесли МакИлейн, — смущенно ответил молодой человек.
— Мы можем сменить твою фамилию, — произнес Доктор. — Кому принадлежит название группы — «Джой Бойз»?
— Не знаю, — сказал Лесли. — Думаю, нам всем. Почему вы спрашиваете?
Официант вернулся с пшеничным виски и водой. Доктор прикоснулся к своему бокалу, но не стал пить. Однако молодой человек опустошил свой бокал двумя глотками. Доктор решил не придавать этому значения. Бокалы были маленькими. Певец посмотрел на бокал Доктора; Коун передвинул его по столу. Этот жест ничего не выражал.
— Откуда ты приехал? Как давно поешь?
— Я из Лос-Анджелеса. Пою три года.
— А что ты делал до этого?
Доктор помешал Лесли отпить из второго бокала.
— Учился в колледже.
Молодой МакИлейн улыбнулся.
— Там мы одевались иначе.
— Знаю.
— Вы тоже учились в колледже?
— В медицинском, — ответил Коун.
— Правда? Значит, вы действительно Доктор?
Коун кивнул.
— Ты зарабатывал на учебу?
Теперь МакИлейн кивнул.
— Пел с ансамблем?
Молодой человек снова кивнул и начал играть с пустым бокалом. Коун поднял два пальца. Вскоре официант принес новые порции спиртного.
Постепенно Доктор узнал кое-что о молодом Лесли МакИлейне. Певец ненавидел свое имя. Мать назвала его так, прочитав какую-то книгу. Его цели были неясными, расплывчатыми, он хотел стать «звездой», однако был славным, порядочным молодым человеком, не знавшим бедности, часто обусловливающей жажду успеха. Доктору пришло в голову, что на сцене редко появляются люди, получившие хорошее воспитание. Публика и Доктор оценили это в Лесли.
Доктор также обнаружил, как много может выпить молодой Лесли. Это могло стать проблемой. Необходимо было оценить, стоит ли рисковать, связываясь с Лесли МакИлейном.
За два часа беседы МакИлейн осушил восемь бокалов и был готов выпить девятую порцию спиртного. Доктор взглянул на часы.
— Когда начинается твое следующее выступление?
— Следующее выступление? — растерянно повторил МакИлейн; его мысли блуждали где-то далеко.
Доктор помог ему подняться со стула, довел до входа в концертный зал и передал Лесли швейцару. На улице стояла очередь из людей, желавших купить билеты на шоу, начинавшееся в семь тридцать. Коун испытал желание уйти, забыть о молодом Лесли МакИлейне. Но любопытство остановило его. Как выступят те двое без МакИлейна? Что изменится? Выйдет ли вообще «Джой Бойз» на сцену?
Он купил билет и вошел в здание. Не желая смотреть начало шоу второй раз, Коун спустился в роскошный холл, выкурил несколько сигарет. Наконец он услышал знакомую мелодию и направился в зал. Все три музыканта стояли на сцене и пели, как прежде. Коун не мог из конца зала определить состояние Лесли МакИлейна, поэтому он направился вниз, ища свободное кресло в первых рядах. Он нашел его во втором ряду, сел и стал разглядывать троих музыкантов.
Стоявший в середине Лесли МакИлейн был таким же приятным, раскованным и забавным, как во время первого выступления. Как бы ни повлияло спиртное на его движения и речь, Лесли сохранил способность петь легко, озорно, очаровательно. Он нравился аудитории.
Он не обладал сексуальностью Расса Коламбо, вкусом Харри Ричмена и умением преподнести себя публике, присущим Элу Джолсону. Он не имел этих достоинств. Однако, решил Доктор, именно такой человек сумеет войти через радио в миллионы американских домов. Лесли МакИлейн был новым Ронни Дейлом, только более раскованным и сердечным. К тому же Лесли обладал чувством юмора.
Что касается его пристрастия к спиртному, то Доктор решит эту проблему, когда придет время. Прежде всего следовало отделить Лесли от «Джой Бойз». Коун мог сделать это без большого труда. Руководитель любого ансамбля, желавшего играть в дорогом ночном клубе, не стал бы отказывать Доктору, положившему глаз на какого-то исполнителя.
Доктор задумал кампанию по «раскрутке» МакИлейна. Он решил пригласить его в «Ше Пари». Коун немедленно заключил контракт с молодым человеком и выплатил ему недельный гонорар из собственного кармана. Он нанял Милта Хаммера, лучшего преподавателя вокального искусства, и поручил ему отбирать песни для МакИлейна, заниматься их аранжировкой и тщательно контролировать исполнение. Затем Коун пригласил режиссера для постановки шоу. И переименовал МакИлейна в Бобби Бэрри.
Спустя четыре недели напряженной работы Доктор решил представить певца публике. Руководствуясь сентиментальными соображениями, он выбрал маленький клуб, где когда-то ансамбль Коуна впервые играл для Бастионе.
Бобби Бэрри выступил в клубе на Кларк-стрит перед аудиторией, состоявшей из пятидесяти трех человек, шести официантов и Доктора Ирвина Коуна.
Доктор сел за боковой столик, расположенный возле сцены. Оттуда Коун мог наблюдать за Бобби. Согласно указанию Коуна, свет в зале погас. Прозвучала барабанная дробь. Конферансье звонким голосом объявил «чикагский дебют великого американского певца, приехавшего с Западного побережья».
Прожектор выхватил из тьмы угол пианино. Бобби Бэрри, одетый в черный смокинг, схватил обеими руками микрофонную стойку и подождал, когда оркестр сыграет вступление. Затем он запел. Его голос звучал более зажато, чем ожидал Доктор. Раскованность исчезла, а вместе с ней — теплота, обаяние и чувство юмора.
Увидев, как Бобби сжимает обеими руками микрофонную стойку, Доктор подумал: «Этот негодяй на сей раз выпил слишком много!» Затем Коун перевел взгляд с певца на аудиторию.
Он принялся изучать лица женщин. Они смотрели на Бобби Бэрри, слушали его, волновались за певца, разделяли его испуг, зажатость. Он вызывал у них симпатию, но не любовь. Вряд ли Бобби мог вызвать вагинальные сокращения, как это делал Ронни Дейл. Но женщины переживали за Бобби, они были готовы усыновить его. Да, именно усыновить.