Марина захватила в ванную какую-то неудачную книжку — «Братьев Карамазовых». Однако решила не вылезать из воды, чтобы через весь дом тащиться в библиотеку. Марина тоскливо перелистывала страницы, будучи не в силах сосредоточиться на тексте и хоть немного отвлечься таким образом от боли. Идиотка, надо было брать «Всадника без головы»!
В дверь постучали.
— Входите! — не очень уверенно отозвалась Марина. Как-то странно было говорить «Входите!», находясь в голом виде. Впрочем, вряд ли стучавший ожидал найти ее здесь одетой. Стало быть, его это устраивало. А ей… Ей было сейчас как-то все равно.
Вошел Илья с табуреткой. Он с шумом обрушил ее всеми четырьмя ногами на кафельный пол, брякнулся сверху, закинул ногу на ногу и светским тоном спросил:
— Ну, как дела?
— Хреново, — честно ответила Марина, ее лицо исказила гримаса боли.
— Ты, мать, главное, не раскисай. Такое уж сейчас твое дело — терпеть! Без этого, сама понимаешь, женщинами не становятся!
— Илюш, шел бы ты философствовать когда-нибудь в другое место! — Марина сжала покрепче зубы, сдерживая стон. При нем она стонать ни за что не будет!
Помолчав, Илья заговорил несколько другим тоном:
— Мариш, я ничего такого не хотел сказать! Ты не думай, я понимаю, что тебе очень больно!
— В самом деле? И откуда в тебе такой дар понимания? Илюш, ты, собственно, зачем пришел?
— Я это… Ну как тебе сказать? Денис велел, чтоб кто сейчас ничем не занят, пошел к тебе и отвлекал разговорами.
— Потрясающая идея! — Марина рассмеялась бы, если бы не боль. — Ну валяй, отвлекай!
Илья сконфуженно молчал. Наконец он собрался с силами и начал:
— Рассказать тебе…
— Сказку, пожалуйста! И обязательно со счастливым концом! — На последних словах Марина вцепилась в край ванны и зубы ее отчаянно скрипнули.
— Марин, что с тобой? Ну и дурак я, ясно, что с тобой. — Темные, влажные глаза Ильи жалобно блеснули. — Мариночка, зайка, тебе, может быть, сделать чего-нибудь? Дениса позвать, например?
— Илюшка, — с трудом выговорила Марина. — Будь другом, поднимись ко мне, там в письменном столе в верхнем ящике увидишь большой пальмовый лист.
— Пальмовый? — изумился Илья.
— Да! Не перебивай, ради Бога, а то сейчас опять скрутит, ничего объяснить не успею. В этом листе штуковина одна деревянная. Принеси мне ее, пожалуйста, поскорее!
Илья исчез, а на пороге появился Денис.
— Привет! — бодро сказал он, входя. — Давай посмотрим, что там с тобой?
Боль от осмотра была нестерпимая, Марина едва удержалась, чтобы не начать биться головой о край ванны. Стоя над ванной, Денис прижал Маринину голову к своему животу, провел рукой по спутанным волосам.
— Потерпи, малыш, совсем немного осталось!
— Правда? — Марине не верилось. «Господи, — думала она, — это кем же надо быть, чтоб согласиться вытерпеть такое еще раз?» Марине казалось, что она сто лет лежит в этой проклятой ванне, что ей всегда было так больно и никогда эта боль не пройдет.
Денис вышел, его сменила Алена.
— Я смотрю, тебе не читается? — спросила она, кивнув на мокнущую в раковине книгу.
— Да как-то не то настроение!
— Терпи, Маринка, Денис сказал, что все уже скоро кончится!
— Скоро как?
— Часа через два, наверное.
— А… а который сейчас час? — Марина облизнула пересохшие губы.
— Шесть вечера.
— Боже ты мой! Сколько времени я уже так? И кто ж это придумал так издеваться над человеком?
— Мариш, понимаешь, это нужно пройти. Подумай о том, что часа через три, от силы четыре тебе станет так хорошо, как никогда еще не было.
— Да, но пока что мне так хреново, как… как никогда!
Вернулся Илья с амулетом. Марина судорожно стиснула деревяшку, прижала ее к груди. Через некоторое время ей показалось, что боль в самом деле отступила. Марина чуть оттолкнулась от дна, взявшись руками за бортики. Ванна в Крольчатнике была огромная, рассчитанная, по крайней мере, на двух человек. Она начала легонько покачиваться на поверхности воды. Амулет лежал в ложбинке между Мариниными грудями, и она чувствовала легкое покалывание от его деревянных краев. Лицо ее с каждой минутой светлело, и скоро Марина уже ничего не чувствовала… Почти ничего, кроме давления в самом низу, но давление это с каждой минутой нарастало и нарастало.
Алена, сидевшая возле ванной на табуретке, с тревогой наблюдала за Мариной. Наконец она не выдержала и тряхнула Марину за плечо.