— Эй, что там с тобой происходит? Ты живая еще?
— Оставь меня, Алена, — пробормотала Марина, не раскрывая глаз. — Мне… мне сейчас хорошо…
— Денис! — завопила Алена не своим голосом. — Иди сейчас же сюда! По-моему, у нее поехала крыша!
Денис появился почти мгновенно. Его тоже насторожило выражение Марининого лица. Но он не поддался панике, а сначала осмотрел Марину и удивленно присвистнул.
— Фью, ребята, да тут уже голова! Марина! — Он с силой дернул ее за плечо, пытаясь вывести из оцепенения. — Соберись, пожалуйста!
— А? Что? — Марина была словно бы в полусне.
— Ничего! — заорал на нее Денис. — Проснись! Рожать пора, слышишь?
— Да. Конечно.
Марина попыталась собрать разбегающиеся мысли, но это оказалось ей не под силу, и она стала делать то, что ей говорил Денис. Это оказалось совсем не сложно, даже приятно. С каждым движением, с каждым напряжением мышц Марине становилось легче, лучше, так что стон, вырвавшийся у нее под конец, был выражением не боли, а оргазма. Вздрогнув, Марина пришла в себя, стряхнула с груди ставший ненужным амулет. Пелена перед глазами исчезла, и чувство настоящего счастья наполнило Марину до краев.
— Кто у меня?
— Мальчик, — ответил невесть откуда взявшийся Валерьян. Он держал сына на руках и выглядел неимоверно гордым. И тут же над самым Марининым ухом прозвучал восторженный крик Ильи:
— Марина, посмотри! Твой сын родился обрезанным!
Кто-то, кажется Алена, поднес Марине младенца к груди, и он сразу засосал, больно, как бульдог, стиснув Маринин сосок беззубыми челюстями.
— Ты молодец! — сказал Денис. — Не порвалась нигде, и вообще! Но, Господи, сколько же мне еще надо учиться! В жизни не видел, чтобы кто-нибудь так рожал!
Чьи-то сильные руки вынесли Марину из ванны, вытерли и положили на постель. Марина устало закрыла глаза и заснула. Снился ей зеленый цветущий луг и маленький светловолосый мальчик, бегущий по лугу к ней навстречу с громким, ликующим криком: «Мама!»
19
Сергей приехал почти ночью. На пороге он узнал о случившемся, он в три прыжка преодолел лестницу и влетел в Маринину комнату с расширенными от волнения глазами.
— Малыш, как ты там? С тобой все в порядке?
— Более чем!
Марина успела выспаться, и все недавние ужасы подернулись дымкой воспоминаний.
— Знаешь, — сказала она таким тоном, будто это было для нее сейчас самое важное, — у меня больше нет живота!
И она с детской непосредственностью откинула одеяло.
— Немножко еще осталось, — решил подразнить ее Сергей.
— Ну какой ты! А ты уже видел его?
— Нет еще. Когда же?
— Пойди посмотри! Вот он, на столе, в корзинке.
Сергей послушно подошел к столу.
— Ух ты, какой серьезный! Губы толстые, совсем как у тебя!
— А цвет? — вспомнила вдруг Марина. — Какого цвета кожа?
— По-моему, ужас до чего красный. Ты разве не видела?
— Видела, конечно. Дай его сюда, я еще посмотрю.
Сергей осторожно вынул малыша из корзинки и опустил рядом с Мариной на подушку. Марина внимательно пригляделась. Вроде бы он был такого же цвета, как новорожденные Маша или Ксюша, ничуть не темнее. Хотя кто его знает? Впрочем, Марина неожиданно поняла, что ей все равно. Негр, индеец, китаец… Да хоть серо-буро-малиновый! Главное, он был такой родной, что у Марины от одного прикосновения к нему перехватывало дыхание и начинало сладко пощипывать в носу. Сергей смотрел на Марину с малышом на руках и улыбался.
Дверь распахнулась, и в комнату без стука вошел Валерьян.
— Ну что? — спросил он с порога. — Как парня называть будем?
— Да как собирались, Павлом, — не задумываясь, отвечала Марина.
— Павел, стало быть, Валерьянович. — Валерьян хозяйским жестом отобрал малыша у Марины и стал, как минуту назад она, внимательно вглядываться в его черты.
— Сергеевич, — негромко произнес Сергей.
— Что? — Валерьян непонимающе уставился на него.
— Я сказал: Сергеевич. Павел Сергеевич.
— Это еще почему?
— Закон такой есть. Если женщина состоит в браке, то ее ребенку автоматически записывают отчество мужа.
Валерьян молча скрипнул зубами.
— Как ты думаешь, — спросил он, помолчав, оборачиваясь к Марине, — стоит его сегодня купать или лучше погодить?
— Я думаю, нужно подождать до завтра. Не торопись, еще накупаем! Он же еще только родился!
— Твоя правда. Я тут ползунков ему притащил. — Валерьян поднял повыше увесистый пакет. — Денис сказал, лучше с первого дня ползунки надевать. Куда их тебе положить?