Да, Марина любила своих детей, вместе и по отдельности. Более того, теперь она гораздо лучше воспринимала и всех остальных, живущих в Крольчатнике. Отправляясь с коляской в лес, Марина нередко уводила с собою всех охотников (а хотели обычно все), воображая себя то супермногодетной мамой, то старшей сестрой, а то даже и Крысоловом, тем более что однажды они чуть было не зашли в болото. По дороге они пели песни и разговаривали о всякой всячине, и Марине казалось, что никогда в жизни она еще не была так счастлива.
Иногда Володя присоединялся к ним. Марине это не слишком нравилось, при нем она чувствовала себя скованно. Все-таки Володя был далеко не ребенок, но во взрослую компанию он тоже не вписался. Обыкновенно он старался держаться поблизости от детей, в роли этакого старшего брата. Но на Марину бросал такие откровенные взгляды, что ей делалось не по себе.
Володя возник на пороге Марининой комнаты абсолютно бесшумную.
— Привет, — проговорил он негромко, подойдя вплотную к кровати.
— Ой! — Марина дернулась и мгновенно натянула на себя одеяло. Скрывшись под ним до самого подбородка, Марина сказала раздраженно: — Стучаться вообще-то надо. Тебя этому не учили?
— Да учили, чему только меня не учили, — пробормотал Володя, усаживаясь на кровать и обвивая Марину руками.
Марина испуганно вывернулась и забилась в противоположный угол кровати, не выпуская одеяло из рук.
— Володь, ты что, с ума сошел? — спросила она участливо.
Он коротко, сквозь зубы, выругался и опять потянулся к Марине, норовя сдернуть с нее одеяло. Тогда Марина заехала ему ногой в зубы. Володя охнул и отскочил.
— Ну чего ты, чего? — протянул он жалобно.
— Воспитанные люди, — назидательно сказала Марина, — имеют обыкновение задавать вопросы. Это помогает им избегать скользких ситуаций. Тебе понятно?
Вместо ответа Володя рухнул на пол и застонал, закрыв лицо руками:
— Ну почему? За что вы меня все так?
— А ты к кому-нибудь уже приходил?
Он молча кивнул. Марине сделалось его жалко. Она протянула руку и осторожно погладила Володю по всклокоченной голове.
— Бедный ты, бедный!
Володя порывисто поймал Маринину руку и прижал к губам. В глазах у него кипели слезы, они влажно поблескивали в темноте и падали горячими каплями Марине на руку.
— Ну что ты, малыш, что с тобой? Успокойся, не плачь, все будет хорошо.
Володя зарыдал уже не сдерживаясь, почти в полный голос:
— Почему вы все со мной так? Что я, дебил или прокаженный?
— Володенька, не нужно так. Просто, наверно, никто не хочет быть у тебя первым.
Володя коротко, невесело хохотнул.
— Первым! Да за кого вы меня держите! Да этим делом я задолго до тебя начал заниматься. Ты небось в отличие от меня в тринадцать лет была целкой.
— И с кем же ты, интересно, в тринадцать лет спал? — спросила она с деланным безразличием.
— А ты догадайся! — Володя хитро прищурился.
— Неужели с Ольгой?!
— Пять с плюсом за догадливость! А то с кем же? Мы ведь у мамы Нели в одной комнате жили — я, и она, и Дженька маленькая. Такая у нас, понимаешь, была там детская. А что поделаешь? Двухкомнатная квартира.
— Н-да… — Марина, честно говоря, не знала, как на это реагировать. Жалость к Володе в ней сразу куда-то исчезла. — Володечка, — вкрадчиво проговорила она. — Ты бы шел куда-нибудь, а? Спать хочется безумно.
— Я тебе неприятен? — как-то очень по-взрослому спросил он, и Марина не знала, что ей ответить.
— Нет, — сказала она, стараясь говорить серьезно и по возможности искренне. — Я просто не хочу с тобой спать. Ты не обижайся, пожалуйста. Так бывает.
— Да я и не обижаюсь, — сказал он с тоскливой обреченностью в голосе. — Просто… обидно мне, Марина, очень, понимаешь?
— Понимаю.
Оба они замолчали довольно надолго. Слышно было, как защелкал и засвистал за окном соловей.
— Пойду я, — глухо сказал Володя.
Он явно надеялся, что Марина станет его удерживать. Но она только кивнула:
— Спокойной ночи!
— Ага! — Володя поднялся с пола, нагнулся к Марининому лицу и легонько коснулся ее губ губами, сразу выпрямился, повернулся к Марине спиной и вышел, так же бесшумно, как и появился.