С наступлением весны природа начала оживать. Снежная пелена таяла под действием теплых лучей Солнца, которое словно спасало и пробуждало от морозов уснувшую дикую местность. Мир вокруг сменил белый цвет на ярко-желтый. Новый наряд восточного побережья создавали поляны диких нарциссов, заросли утесника и ракитника. Массивные горы, ограждающие их мир от остального, растворялись в тумане. Все вокруг стало мифическим, и в то же время живым.
У Мии появилось предвкушение больших перемен, и предчувствие ее не подвело. Светлым мартовским утром в дом Таунсенд доставили два письма. Первое адресовано хозяйке дома, второе дочери. Не успев раскрыть письмо, она впервые за долгое время услышала громкий смех матери. «Что могло бы это значить?» подумала Мия, но любопытство содержимого своего письма взяло верх, и она торопливо раскрыла его.
– Дорогой мистер Таунсенд, я только что получила известие, вы ни за что не догадаетесь – с нетерпением раскрыть тайну повышенным тоном голоса говорила Мери, войдя в гостиную.
– Что это может быть, что вы решили меня дразнить, дорогая Мери – весело спросил Кристофер, не отрываясь от утреннего чтения Библии.
– Вас дразнить, как можно? У нас будет внук, правда это чудо! Я получила известие от Келли, и мы незамедлительно должны ее навестить – и миссис Таунсенд уже было направилась к выходу, как Мия прервала ее мысли вопросом:
– Папа, мама, Китти пригласила меня с собой на лондонский сезон. Жить будем в имении их семьи и Кити заверяет, что нашей компаньонкой на всех приемах будет ее мать.
– Что же, не вижу ничего плохого в том, если ты немного сменишь обстановку, развеешься, отдохнешь от дикости здешних мест – сама от себя не ожидая, выпалила Мери.
Мия подумала, что мать и сама скучает по времени красивой жизни в Лондоне, до отправки их семьи на отдаленный участок земли, поначалу казавшийся забытый Богом, и поэтому не так против ее поездки в сердце цивилизации. Но на самом деле Мери в эту минуту была так взволнована вестями от Келли, что ее больше ничто не занимало, как желание скорее навестить свою дочь. Мия тут же написала ответное письмо Китти и вместе с письмом уже мысленно направлялась в Лондон.
О Китти в Свете ходили разные слухи. Были подозрения что у нее есть целый полк любовников, но никто не знал наверняка, правда это или ложь. На приемах Китти была сдержана, взгляд у нее был резкий, движения грубые, не сочетались с фигурой настоящей леди. Но те немногие, кто был дружен с ней, знали, что она необыкновенно мила. Семья Таунсенд скептически воспринимала слухи, поэтому Мие не было никакого запрета в близкой дружбе с «весьма опасной особой для не окрепшего ума», как считали дамы в возрасте.
Но все же в этот день пришлось отложить мысли о предстоящей первой поездке за пределы оград в виде гор и вместе с отцом и матерью отправиться к Такерам. Их поместье находилось в нескольких милях на возвышенности у подножья гор, парадной стороной обращенное к солнцу. Величием своим оно приводило в изумление всякого мимо проезжающего. Дымка тумана, сползающая с гор, захватывала крышу дома, придавая таинственность.
Как только коляска подкатила к парадному входу, Мери, опережая всех попутчиков, неслась к встречающей дочери и торжественно произносила слова, которые невозможно было удержать в себе:
– Келли, дорогая, как я рада – не дав никому заговорить, почти кричала миссис Таунсенд, взяла под руку дочь и направилась в дом.
Следом прошли все остальные. По лицам Коннора и Келли было видно, что они не ожидали посетителей и вышли только потому, что слуги вовремя заприметили приближающийся экипаж к дому. Разговор в гостиной оказался оживленным, Коннор беседовал с мистером Таунсенд о делах поместья, Мери с Келли о будущем ребенке, гадали кто же будет и воображали на кого похож. Мия подошла к большому окну, из которого открывался прекрасный вид на море «О моя бедная Келли, она ни капли не изменилась, все тот же кроткий взгляд, все те же глаза, но такие устало-обремененные. Должно быть будущее материнство так изматывает» -решила Мия и присоединилась к разговору.
Глава 6
Прошла неделя в томительном ожидании заветной поездки. И вот, в обед, приготовив дорожную сумку у выхода и находясь уже в состоянии полной готовности к отправлению, Мия услышала стук копыт. То был экипаж Флетчеров. Само семейство проживало в Лондоне, дорога к ним представлялась в одиночестве. Наспех распрощавшись с семьей, Мия уже сидела в коляске, которая держала путь в самое сердце искушений и прекрасной жизни. Дорога была длинной, но усталость никак не могла подкрасться к воодушевленной мечтами девушке. Не смыкая глаз, она смотрела на пыль и камни, которые выскакивали из-под несущихся колес. Мысли рисовали в ее воображении совершенно новую жизнь, в которой было место удивительным и запоминающимся знакомствам, всякого рода развлечениям, обедам в высоком обществе, где каждое новое лицо окажется необыкновенно приятным джентельменом или леди, которые будут рады водить с ней дружбу.