Я зол как черт. Ана виновато смотрит на меня, а чего она ожидала?
Я подбираю ее бикини и бросаю ей.
— Надень! — шиплю я.
— Но никто же не смотрит.
— Смотрят, ты уж мне поверь. А уж Тейлор и секьюрити наверняка наслаждаются зрелищем! – В панике она быстро прикрывает грудь ладонями.
— Да, — рычу я. — А еще тебя мог щелкнуть какой-нибудь мерзавец-папарацци. Хочешь появиться на обложке «Стар»? Теперь уже голая?
Пока она собиралась, я сказал официантке, чтобы она нас рассчитала, и отдал ей свою кредитку. Затем сказал Ане, что мы уходим.
— Сейчас?
— Да. Сейчас. — Мое настроение окончательно испорчено и все, что я сейчас хочу, покинуть место представления. Я быстро натянул шорты на мокрые плавки и надел футболку. Официантка вернулась с моей кредиткой. Все, мы можем идти. Я хватаю свою книжку, «блекберри» и надеваю солнечные очки. Меня трясет от злости.
— Пожалуйста, не злись, — шепчет Ана, забирая у меня книгу и «блэкберри», пряча их в рюкзак.
— Теперь уже поздно, — сказал я. Сейчас у меня только одно желание, проучить ее как следует, чтобы она больше не смела так себя вести. — Идем.
Я взял ее за руку и дал знак Тейлору и этим двоим из ларца, что мы уходим. Тейлор с командой последовали за нами.
— Куда мы идем? — осторожно спрашивает Ана.
— На яхту, — не глядя на нее, бросаю я.
Мы пришли к пристани, где были пришвартованы моторная лодка и гидроцикл. Всю дорогу я старался сохранять спокойствие, мысленно разрабатывая в голове план наказания. Я быстро отвязываю гидроцикл и проверяю, надежно ли Ана надела жилет, который ей любезно передал Тейлор, черт бы его побрал. Да и всех остальных тоже, кто успел увидеть мою жену практически голой.
— Пойдет, — сказал я. Затем перебрался на гидроцикл и помог Ане сесть позади меня.
Тейлор с французами быстро забрались в лодку, и мы отчалили от берега.
Меня бесит, что Ана разрешила посторонним людям посмотреть на то, что принадлежит мне. На то, что должно быть открыто только для моих глаз. Только для меня. Как она посмела это сделать? По-моему я кристально ясно дал ей понять, что я против таких выходок, а она нагло меня ослушалась. Анастейша в этот раз действительно перегнула палку.
— Держись, — командую я, и она крепко обхватывает меня обеими руками. Прижимается ко мне всем телом и утыкается носом в мою спину. Ее движение было извинительным. И правильно, пусть почувствует за собой вину. Ее движения меня немного обезоружили.
— Держись. — Сказал я уже мягче. Она поцеловала меня в спину и прижалась щекой. Я повернул ключ зажигания, и мотор ответил низким ревом. Дал газу, и мы уже несемся по темной прохладной воде в сторону «Прекрасной леди». В моей голове мелькают варианты ее наказания. Я так сильно злюсь на нее, что на ум приходят самые страшные варианты. Мне нужно немного отвлечься от всего этого дерьма, пока я не наделал глупостей.
Она просто сводит меня с ума.
Я добавляю газу, и мы вырываемся вперед, оставляя секьюрити одних. Мы скачем по гребням волн в сторону открытого моря. Ветер бьет в лицо, брызги летят в разные стороны. Это непередаваемое ощущение свободы. Сейчас я чувствую себя в своей тарелке. И на время мои коварные мысли меня отпустили.
Мы описываем широкий полукруг, и я разглядываю берег — замершие в марине лодки, желто-бело-песчаную мозаику офисов и домов и крутую скалистую стену за ними. Картина совершенно неорганизованная — никаких привычных, аккуратных кварталов, — но живописная. Я оглядываюсь через плечо и вижу восторженный взгляд Аны.
— Еще? — кричу я, перекрывая рев мотора.
Она согласно кивает. И я с усмешкой, даю полный газ. Мы проносимся вокруг «Прекрасной леди» и снова устремляемся в море.
Мне удалось выплеснуть немного своей злости, по крайней мере, я сейчас могу мыслить рационально. Однозначно она заслуживает наказания, но теперь я могу разработать нормальный план. Я развернулся, и мы поехали в сторону нашей яхты. Я знаю, что хочу с ней сделать. Теперь моя очередь свести ее с ума. И для нее это будет уроком.
— А ты загорела. — Сказал я, снимая с Аны спасательный жилет. Мы на палубе яхты, и один из стюардов уже стоит рядом, я передал ему жилет.
— Это все, сэр? — спрашивает стюард. Я смотрю на него, снимаю очки и сую их за ворот футболки.
— Выпьешь чего-нибудь? — спрашиваю я.
— А надо?
Я склоняю голову набок. Она что, прочитала мои мысли?
— Почему ты так говоришь?
— Ты и сам знаешь.
Есть ощущение, что она догадывается, что я хочу ее наказать, и я действительно этого хочу, только не так, как она возможно подумала. Я хочу реализовать свой план.
— Два джина с тоником, пожалуйста. И немного орешков и оливок, — сказал я стюарду. Тот кивает и быстро исчезает.
— Ждешь, что я тебя накажу? — мягко спрашиваю я.
— Хочешь?
— Да.
— Как?
— Что-нибудь придумаю. Может, когда ты выпьешь.
Угрожающе сказал я, сейчас мне незнаком мой собственный голос. Возможно, я ее пугаю. Ана долго пристально смотрит на меня. Мне нужно знать, хочет ли она, я не должен забывать, какие у нас отношения. Но мне кажется, что она тоже этого хочет.
— Так ты хочешь?
— Ну, смотря по обстоятельствам, — уклончиво бормочет она.
— Каким? — Я прячу улыбку.
— Хочешь ли ты сделать мне больно или нет.
Так я и знал. Она боится меня. Боится, что я снова причиню ей боль. Она моя жена, и должна понимать, что я этого с ней ни за что не сделаю, даже если она меня будет умолять. Мы уже через это проходили, но тогда я хотел совершенно других отношений. Я наклоняюсь и целую ее в лоб.
— Анастейша, ты моя жена, а не саба. Я не хочу делать тебе больно. Тебе бы уже пора это знать. Ты только… не раздевайся больше на публике. Не хочу видеть тебя голой во всех таблоидах. И ты тоже этого не хочешь, и мама твоя не хочет, и Рэй не хочет.
Стюард ставит поднос с напитками и закуской на тиковый столик.
— Садись, — говорю я. Она послушно устраивается в складном парусиновом кресле. Я присаживаюсь рядом и подаю ей джин с тоником. — Ваше здоровье, миссис Грей.
— Ваше здоровье, мистер Грей.
Мы делаем глоток. Холодный напиток прекрасно утоляет жажду. Ана поднимает голову и внимательно смотрит на меня. Я мысленно начал перебирать, что у меня есть. Вспомнил, что с собой взял наручники, думаю, что самое время ими воспользоваться.
— А чья это яхта? — неожиданно спросила Ана.
— Одного английского рыцаря. Какого-то сэра. Его прадедушка начинал с бакалейной лавки, а дочь вышла за одного из европейских наследных принцев.
— Супербогач?
Я вдруг напрягся.
— Да.
— Как ты.
— Да.
— И как ты, — негромко добавляю я и бросаю в рот оливку. – Ана шокировано моргает. Не привыкла еще.
— Странно. Подняться так высоко… от ничего… — Она делает широкий жест, включающий в себе и яхту, и бухту, и берег: — Ко всему.
— Привыкнешь.
— Не думаю, что привыкну.
На палубе появляется Тейлор.
— Сэр, вам звонят.
Кому я понадобился, на ночь глядя? Я беру протянутый телефон.
— Грей, — бросаю я и, поднявшись, отхожу к носу яхты.
— Кристиан, я звоню, чтобы сказать, что соглашение с партнерами подписано, — говорит Рос, — твое время на медовом месяце было потрачено не зря.