«Записывать координаты», — приказала она чипу.
«Включено нанесение координат на карту».
Теперь оставалось только ждать…
Джексон медленно приходил в себя, ощущая слабость и вес холодных тяжёлых наручников, сковывавших руки и ноги. Чёрт, знакомая ситуация. Ну, по крайней мере, сейчас он не испытывал мучительной боли.
— Вот так, малыш. Открой глазки.
— Мишка?
— Я тут.
Её мягкий, мелодичный голос постепенно прогнал его дремоту. Джексон распахнул глаза, но ему пришлось некоторое время приспосабливаться к окружающей его темноте. Небольшой перекрытый решёткой дверной проём, осыпающиеся каменные стены, ворсистый коричневый ковёр. Где же… вот она!
Слава Богу. Мишка. Прекрасна, как всегда. Он был прикован к кровати, а она к стене. Она была живой. Грязной и с синяками, но живой. Они находились лицом друг к другу, оба сидели с поднятыми вверх руками и вытянутыми ногами. Губы Мишки расплылись в счастливой улыбке, а лицо озарило облегчение, когда они встретились взглядами.
— Наконец-то, — произнесла она. — Спящий красавец проснулся.
Джексон знал, что его облегчение так же очевидно, как и её.
— Ты хотела сказать чудовище.
— Моё чудовище.
Милая женщина.
— Как это произошло? — Джексон помнил, как следовал за невидимым Ноланом, стрелял из бластера, а затем его швырнули на землю как тряпичную куклу, и он не мог видеть кто — или что — на него напало. Потом появился Люциус, которого тоже атаковали. Затем Джексон не помнил ничего, кроме темноты.
— Они всё спланировали и поджидали тебя. Нолан практически завернул нас в подарочную упаковку, прежде чем привести к своим друзьям.
На челюсти Джексона от гнева задёргалась мышца — его предали. Его щёки покраснели от стыда — его перехитрили и одолели. На глазах у его женщины.
— Они причинили тебе боль? — в голосе слышалась ярость. Сузив глаза, Джексон осмотрел Мишку, выискивая повреждения.
Она была в той же одежде, что и раньше. Грязная чёрная рубашка и такие же штаны. На её левой щеке было несколько царапин, а на руке пара синяков, но в остальном Мишка выглядела как прежде. Её кожа имела здоровый блеск, карие глаза были яркими, а блондинистые пряди с клубничным оттенком спутанными.
От мысли о том, что с ней могло что-то случиться, стало тошно. «Я облажался. Не смог защитить её». Да, Мишка сама могла за себя постоять. Да, это наполняло его гордостью. Но ему хотелось быть мужчиной, которого она была достойна. А достойна она самого лучшего.
— Нет, — сказала она. — Они отнесли нас сюда, шли примерно десять минут от того переулка. Нолан настоял на том, чтобы мы были вместе. Думаю, он не хотел, чтобы мы беспокоились друг о друге. Люциус в соседней камере.
— Кто-нибудь ещё здесь есть?
Она покачала головой.
— Нас только трое.
— Иден кричала в наушник Люциуса, чтобы он отступил, иначе она присоединится к драке и сама прикончит его, — сказал Джексон, вспомнив это. — Она не появилась?
— Если и появилась, то после нашего ухода, потому что я её не видела. И, просто чтобы ты знал, в переулке было девять иных. Именно со столькими нам предстоит сразиться.
— Трое против девяти. Неплохие шансы. — Джексон потянул за цепи и матрас под ним прогнулся. — Это тебе ни о чём не напоминает?
— Только об одном из лучших дней в моей жизни, — ответила она, снова улыбнувшись. — Дне, когда я встретила тебя. И не парься, ладно? Я вытащу нас отсюда. С лёгкостью.
— Как?
— Смотри.
Её металлическое запястье уменьшилось в размере, и Джексон удивлённо распахнул глаза.
— В металле есть прорези, — объяснила она, — соединяясь они способны изменять ширину запястья. — Мишка высвободила руку, пошевелила пальцами и ухмыльнулась, когда цепь ударилась о стену. — Видишь. — Затем она повернулась к скованному запястью и скользнула серебристым пальчиком в отверстие на наручнике. Металл снова перестроился, и она повернула палец.
«Дзынь».
Мишка разобралась с лодыжками, звеня цепями. И вот так просто она уже была свободна.
«Моя девочка».
— Напомни никогда не связывать тебя в постели.
— Для тебя я притворюсь беспомощной и… — Внезапно она напряглась и наклонила голову в сторону с задумчивым выражением лица, словно прислушиваясь к разговору. — Нолан идёт.