За суетой незаметно прошло время, и тесто уже было готово к разделке. По моим расчётам, закончить мы должны одновременно. Так что батоны попадут на прилавок – мы поставили небольшой столик у ворот – вместе с лепёшками.
Тесто разделила на равные доли. Получилось как раз шестнадцать кусков. Скатала их в шарики и накрыла полотенцем. Нужно дать им подойти немного. Проверила печь. Дрова догорали, значит, скоро можно будет смести угли в угол и начать выпечку.
Честно говоря, такой печью – помпейского типа – предстоит пользоваться впервые. Теоретически всё понятно. Но как получится на выходе? Эх, скрещу пальцы и понадеюсь на русский авось. Авось, всё удастся.
Шарики мои поднялись. Ребром ладони расплющила слегка серединку. Края приподняла и слепила на манер пирожка, формируя длинный хлебец. Положила на противень швом вниз. С остальными шариками расправилась подобным образом.
Накрыла противни полотенцами и оставила расстаиваться.
Через пятнадцать минут сняла полотенца. Острым, как лезвие бритвы ножом, сделала небольшие надрезы на каждом хлебце. По пять поперечных надрезов на батон.
Это не моя прихоть, а требования рецептуры. Через надрезы выходит углекислый газ, а корочка остаётся ровной, хрустящей. Хотя существует теория, что такой нарезной батон легче разломать на куски, углекислый газ дырочку себе и так найдёт. Кто прав? А кто его знает.
Смазала каждый батон смесью желтка и молока, открыла дверь печи и поставила противни внутрь.
Влезли тютелька в тютельку.
Закрыла дверку и стала ждать.
Двадцать минут пролетело незаметно.
К этому времени уже практически все лепёшки лежали на столе, остывая, а Вито доставал последние из тандыра. Дона Миро застилала корзины свежей тканью и складывала наш товар.
Я шёпотом пожелала себе удачи и открыла дверцу печи. Пахнуло тяжёлым хлебным духом. Натянула варежки и вытащила первый противень.
Четыре пузатых золотистых батона важно вылезли из печи.
— Ого! – восхищённо протянула дона Миро, — какая красота!
— Красота! – согласилась я, и принялась вытягивать противни.
Через несколько минут мы поставили корзины со свежим хлебом на стол-прилавок, отворили ворота и поприветствовали покупателей. Теперь очередь не толпилась у ворот, а послушно вытягивалась в длинную змею.
Только я открыла рот, чтобы разрекламировать новый товар, как раздался важный голос.
— Торгуете значит. Прям из дому. А чего не зарегистрировали торговое предприятие?
Обернулась на говорящего.
Невысокий черноволосый человек нахально улыбался и подкручивал пышный ус. На вид ему было около тридцати-тридцати пяти лет. Он держал под мышкой толстую папку.
— Нарушаете, светлая дона? – заявил он и нагло ухмыльнулся.
**********************************************************
Пахтание Молочного Океана – одно из ключевых событий в индийской мифологии. История описывается в «Махабхарате», «Вишну-пуране», «Бхагавата-пуране». Вишну, в одном из обличий (аватар черепаха Курма) ставит себе на спину гору Мандара. Асуры привязывают к этой горе змея Васуки, демоны берутся за хвост нечастного змея. Асуры за голову. Вместе они начинают сбивать Молочный Океан, используя гору, как мутовку. После долгих-долгих стараний всей честной компании – змейку жалко :( – океан начинает выдавать разные чудесные вещи (апсар, чудо-коня, драгоценный камень, будущую жену Вишну и многое другое). И, наконец, появляется, то, ради чего вся эта суета и затевалась. Напиток бессмертия – амрита.
Развлечения у древних были интересные, но своеобразные.))
Глава №40
Глава 40
Это ещё кто? Нахальный, как кот, учуявший сливки.
— В смысле «не регистрировала»? Я всё давно оформила… — я остановила сама себя, — а, ты, собственно кто такой? Или, думаешь, если папку под мышку взял, то сразу начальник? Документы покажи, для начала. С какого перепугу я должна перед тобой отчитываться?
Очередь возмущённо зароптала. Черноволосый ещё сильнее заулыбался, переложил папку под другую руку и выкатил грудь колесом.
Что-то в нём было неуловимо знакомое. Какие-то привычны-узнаваемые ухватки, мимика, взгляд… откуда я могу его знать?
— Чего ухмыляешься и сбиваешь рабочий процесс? Я сейчас старосту позову!
При слове «староста» очередь снова что-то дружно забормотала, а черноволосый засиял, как новенький золотой. Он гордо поднял голову, выпятил подбородок и стал кокетливо поводить плечами, хитро поглядывая на меня.