Глава №19
Глава 19
Дон Николо смотрел на меня через хитрый прищур и ехидно улыбался. Я остановилась возле лошадки и устало вздохнула.
— Что, светлая дона, умотали тебя наши мастеровые?
— Есть такое. Они все тут такие заполошные?
— Да, не, — протянул дон Николо, — каменщики, к примеру, суровые. Столяры да плотники они же с чем работают? С деревом мягким, гибким, вот и сами становятся мягкими, да чувствительными. А каменщики, те суровые, тяжёлые. Молчаливые чаще. Как камни. И труд у них тяжелый.
Суровые, значит.
Блинчики-оладушки! Я же про каменщиков позабыла. Прежде чем ставить мои чудо-печки, нужно облагородить площадку. Каменной плиткой выложить, основу под печь заложить, чтобы она не провалилась под собственной тяжестью.
Эх, дырявая голова!
— Дон Николо, а поехали к каменщикам. Мне они позарез нужны.
— Дык, за чем дело стало? Поихали. Седай, светлая дона.
Я влезла в повозку и облегчённо откинулась на спинку жёсткого сиденья. С одним делом из длинного списка на сегодня покончено. Осталось ещё тысяча и одно.
Уф! И чего я так несусь? Куда опоздать боюсь?
Можно же не торопясь, не спеша никуда, закрывать по одному делу в день, а потом прогуливаться, отдыхать. С Алиской больше времени проводить.
Можно, да нельзя.
Стоит остановится и всё начнёт сыпаться. И я начну. Потому что эта куча дел и деятельная суета, спасают меня от мыслей. От решительного осознания, что я вообще-то выпала из своего мира и впала в другой. Что вся моя жизнь как будто обнулилась. Что у меня теперь куча ответственности перед ребёнком. Что где-то на острове бродит герцог, волнующий меня до мурашек по коже и, одновременно, пугающий до дрожи.
А может это прекрасно, что жизнь началась с новой точки отсчёта? Теперь я, как младенец, чиста, но обладаю огромным багажом знаний и опытом. Я могу начать жизнь с самого начала, не совершая старых ошибок. Или совершая их, но осознанно, понимая, к чему они могут привести. И это уже не будет ошибкой, а будет новым опытом.
Сотни и сотни людей, мечтают начать жизнь с нуля, вернуться в собственное прошлое и исправить всё то, что помешало им радоваться жизни.
Мне выпал такой шанс. Пусть я не вернулась в прошлое, да, откровенно говоря, мне туда и не надо. Благодаря этому прошлому я стала той, какой сейчас являюсь. Я благодарна ушедшему и его урокам.
Мне же выпал шанс понять, чего именно я хочу и кем являюсь. А главное показать самой себе, на что я способна в новых обстоятельствах.
Этот мир мне и покажет, как хорошо я усвоила уроки жизни.
— Чего притихла, светлая дона?
Голос дона Николо выдернул меня из задумчивости.
— Да так, задумалась о своём, о женском.
— Бывает, — извозчик дёрнул поводья. Послушная лошадка мигом остановилась. – Доставил я тебя по адресу. Вон тот угловой дом, с каменным забором, как раз и есть мастерская нашего каменщика. Алэрико его кличут.
— Он у вас один на весь остров? – поинтересовалась я, вылезая из повозки.
— Один. В гильдию не вступил. Никому не подчиняется.
— А чего не вступил-то?
— Говорю же, суровые они, каменщики то-бишь. А Алэрико самый суровый. Повздорил он с гильдмастером каменщиков. Тот требовал, чтобы Алэрико переехал на материк и выполнял только те работы, которые закреплены в длинном списке. А Алэрико пояснил, что он так работать не желает и выгнал гильдмастера.
— И чего?
— Да, ничего. Бежал гильдмастер, и синяком себе путь освещал. Так быстро удалился от дома Алэрико, что только пятки сверкали и бубенцы на поясе весело бренчали.
— Суров.
— А то. – дон Николо подкрутил усы и закончил, — наш Алэрико называет себя вольным каменщиком и ни один материковый сыч подступиться к нему не могёт! Так-то, светлая дона.
— Интересный человек, — пробормотала я больше для себя, — ну, пойду, пожалуй.
— Иди, иди, дона. Благая Энаки тебе в помощь.
Буркнув «спасибо», я решительно направилась к дому каменщика. Что-то страшно мне стало от сурового описания Алэрико. Вдруг он и меня погонит от своей мастерской? И буду я бежать, сверкая пятками.
Еще и напутствие дона Николо как-то не взбодрило. Что ж, Благая Энаки мне в помощь, хоть я и не знаю, кто это такая.
Возле тяжелых ворот мастерской Алэрико решительность от меня трусливо сбежала.
Я потопталась, а потом аккуратно приоткрыла воротину и вошла внутрь.
В глубине двора высился каменный дом в два этажа.