Накинув халат, я подхожу к двери и открываю ее. Диана стоит на противоположной стороне, держа дымящуюся кружку и лукаво ухмыляясь.
— Я подумала, что тебе это может понадобиться, — говорит она, протягивая мне чашку и проходя мимо меня в комнату.
— У меня болит голова, — жалуюсь я, присоединяясь к ней, когда она садится на кровать.
Ее взгляд устремляется к беспорядку на полу.
— Что случилось?
Пожав плечами, я морщу нос.
— Может быть, я не смогла его снять и порвала? — предполагаю я и отпиваю глоток горячей жидкости.
— Ты ужасно выглядишь. — Она улыбается и протягивает руку, пытаясь пригладить мои волосы.
— Ты выглядишь идеально. — Я закатываю глаза.
Она всегда выглядит безупречно, и сегодняшний день ничем не отличается.
— Прошлой ночью у меня в комнате был посетитель. — Она опускает взгляд на свои колени, затем скрещивает ноги. Мое сердце начинает бешено колотиться в груди. Диана собирается сказать мне, что они с Владом занимались любовью. Опишет это в невероятных подробностях таким образом, будто я пережила это событие, а не она. Я не уверена, что смогу справиться с этой информацией. Наличие данного факта действительно означало бы, что между нами никогда ничего не будет. Думать об этом так по-детски и глупо. Я презираю себя даже за то, что у меня есть такие мысли, но я не могу их контролировать. Они просто у меня в голове. Я рабыня химических веществ в моей крови, которые говорят мне, что Влад мне нужен.
— Влад, — хриплю я.
Она немного напрягается, затем расслабляется, ложится и смотрит в высокий потолок.
— Да, конечно, Влад. Кто еще мог зайти в мою комнату? — В ее тоне слышится разочарование. — Он спросил, девственница ли я.
Фырканье, непривлекательное и неконтролируемое, вырывается у меня на свободу.
— Он что? В каких временах мы живем, Диана? Что за нелепый вопрос.
Она вздыхает и смотрит на меня.
— Ты же знаешь, что в нашем воспитании нет ничего нормального, Ирина, моя милая маленькая Тень. Насколько ты полна решимости быть свободной духом. — Она улыбается, и в ее глазах читаются неподдельная нежность и любовь. Я ставлю свою кружку на прикроватный столик и сворачиваюсь калачиком рядом с ней, перебирая пальцами ее мягкие пряди шелковистых волос.
— Ну, ты девственница, так что это должно было порадовать его самолюбие, — поддразниваю я.
Диана напрягается рядом со мной. Я поднимаю взгляд на ее лицо и вижу, что в ее глазах наворачиваются слезы.
— Диана? — шепчу я.
Она поворачивается ко мне всем телом и прижимает меня к себе так крепко, что мне кажется, будто мои ребра могут треснуть от напряжения.
Она не девственница.
— Никому не говори, — умоляет она мне на ухо.
Я обнимаю ее в ответ, сжимая так же крепко.
— Не скажу. Обещаю.
— Почему она так хромает? — спрашиваю я Степана, указывая на девушку, которую Влад отделил от остальных, когда они только приехали. Кажется, ее звали Дарья. Она ходит так, словно обделалась, а на щеке у нее синяк.
Если предполагается, что эти женщины привлекательны для извращенцев и хищников, то избиения станут проблемой. Ни один мужчина не захочет воплощать фантазию с уже изуродованной, использованной и оскорбленной шлюхой. Она должна быть соблазнительницей, а эта девушка даже ходить нормально не может.
— Это, должно быть, потому, что мой отец брал ее поиграть, — напевает Вика через мое плечо. Я даже не слышала, как она подошла. Она тихо крадется.
— Вика, я и не знала, что ты все еще живешь здесь, — я ухмыляюсь ей. Я язвлю, но мне действительно нравится видеть, как у нее встают дыбом волосы.
— О, я по-прежнему Васильева, маленькая Тень. Я могу приходить и уходить, когда мне заблагорассудится. — Она указывает на женщину, которая, прихрамывая, возвращается в свою камеру. Они могут называть это комнатой, что является приукрашением того, чем она является на самом деле. — Ее можно поместить вместе с остальным скотом, Степан. Мой отец вернется только через некоторое время.
— Скот, Вика? — Я с отвращением качаю головой. — Серьезно?
Ее кудахтанье эхом отражается от стен и насмешливо врезается в меня.
— О, боже, Владу, должно быть, нравится, что ты здесь. Сладкая невинность — такая редкость в наши дни. — Она протягивает ко мне тонкий пальчик и проводит им по моей щеке.