Выбрать главу

Подали крекеры на маленьких тарелочках, а сыр – в маленьних мисочках с маленькими ножичками. Последняя перемена блюд перед рыбой, иными словами, перед первой настоящей, плотской частью обеда, сиречь перед мясом, если использовать сию метафору в самом прямом ее значении. Это последний глубокий вдох перед погружением, как раз после привыкания к воде.

Но не стоит увлекаться. Впереди еще много чего осталось, и если съесть слишком много сейчас, потом не останется места, чтобы удивиться удивительному и восхититься восхитительным.

Спал я плохо и несколько раз просыпался. Для меня необычно, но и положение было необычным. Всякий раз, однако, просыпаясь, я чувствовал присутствие Лойоша и Ротсы, что успокаивало. Не помню, как, но я снял с пояса ножны с Леди Телдрой и положил ее на постель рядом с собой. И когда я проснулся от утренних лучей, заглядывающих в окно, ладонь моя лежала на ее рукояти, а мысли мои были о том, как она отыскала меня в далекой глуши, чтобы попросить о помощи, и это запустило цепочку событий, которые и привели к ее смерти.

Глубокая боль и сожаление проистекали не от нее, эти чувства были моими. Хотя я и ощущал ее присутствие, но именно присутствие, без каких-либо чувств или мыслей. Впрочем, Сетра намекнула, что однажды она «проснется». Интересно, на что это будет похоже. Во всяком случае, в голове моей тогда станет весьма тесно.

Я встал и пробормотал:

– Клява. Надо раздобыть клявы.

Спустя несколько минут я оделся как Сандор. На выходе из гостиницы мне никого не встретилось, и почти никого – по дороге в местное заведение, где подавали кляву. А еще там подавали свежие кексы. Минут через десять я уже готов был встретиться со всем миром. Более или менее.

«Итак, босс, какой план? Или я слишком много хочу знать?»

«Ты слишком много хочешь знать.»

Короткая прогулка, Шесть Углов, небольшой магазинчик. Я вошел и позвал:

– Якуб!

Он материализовался из задней комнаты и хмуро воззрился на меня.

– В чем дело?

Голос его был недовольным и почти грубым. Я сказал:

– Кажется, у тебя есть кое-что для меня.

Он взглянул внимательнее, вероятно, кое-что в моем голосе показалось ему знакомым. Я снял берет и порадовался тому, как изменилось выражение лица Якуба. Значит, маскировка удачная.

– Гос…

– Да, да. Итак, что с моими заказами?

– Все готово, господин.

– Отлично. Сапоги я надену, а ножны заверни во что-нибудь.

– Сию минуту, господин.

К Сандору с подобным пиететом не относились никогда.

Якуб достал из-под стола обещанные сапоги, затем встал, чтобы принести новые ножны. Я обошел стол, уселся на его табурет, стащил старые сапоги и начал надевать новые. Пока я натягивал левый, правый приспосабливался ко мне, принимая форму стопы. Было щекотно, особенно на лодыжке. Якуб внимательно смотрел мне в лицо, желая увидеть, счастлив ли я. Или подловить момент, когда я захихикаю. А нам, крутым и хладнокровным убийцам, хихикать не полагается.

Пару минут спустя сапоги окончательно сели на место. В своем деле Якуб и правда мастер.

Он вернулся с ножнами. Я проверил, все ли мелкие добавления на месте и работают так, как нужно. Все в порядке. Я кивнул и вернул ножны Якубу, а он с поклоном упаковал их в бумагу. Того же сорта, в который на рынке заворачивают свежую рыбу.

– Это все, господин?

– Не совсем, – проговорил я.

Он немного подобрался.

– По каким дням ты ходишь в тот дом на Дороге Странников?

– В домодень, господин.

– А ты встречал по дороге других посыльных?

– Иногда, господин.

– Итак, я предполагаю, что каждый день там показываются несколько людей с деньгами. То бишь тебе не известно ничего такого, что противоречило бы этому.

– Точно так, господин.

Я взглянул на него, пытаясь понять, не скрывает ли он что-то. Чувствовать подобное я не умею, но все равно каждый раз смотрю. Кивнув, я передал Якубу еще несколько монет и вышел из лавки.

Короткая прогулка – обратно в комнату, где я оставил ножны – убедила меня, что сапоги мне понравятся. Хорошо сделаны. Я надеялся, что мне не придется убивать Якуба. Я вышел и направился к Дороге Странников, посмотреть, кто еще там объявится.

Преодолел я примерно полпути.

«Босс…»

«Да?»

«Кто-то…»

«Лойош?»

«Я…»

Желудок мой подпрыгнул, разум закаменел, но ноги действовали самостоятельно, так что я нырнул в первый подвернувшийся переулок, а потом – в подворотню, где видеть меня практически никто не мог.