Он развернулся и удалился. Я смотрел ему вслед, пока он и его телохранители не пропали из виду. Потом снова подошел к краю утеса, любуясь пейзажем.
Я накапал в апельсин остаток ликера. Им я должен был отпраздновать завершение работы, мою свободу. Что ж, наверное, в некотором смысле это и есть свобода.
А завершение работы стало началом следующей.
Опустошив апельсин, я запустил его с утеса на Киероновы скалы. Несомненно, птицы полакомятся тем, что в нем осталось. Темнело, ветер менялся.
Я стоял на утесе и смотрел в океан. Подо мной из воды воздвигались Киероновы скалы. Имей я склонность к мелодраматическим самопожертвованиям, прыгнул бы сейчас с утеса. Я вовсе не против мелодраматических поступков, когда ситуация того требует, но жертвовать собой и тем, что мне дорого, не намерен.
"Босс?"
"Ага."
"Значит, дело еще не кончено. И теперь надо заняться Левой Рукой."
"Ага."
"Так что все это будет продолжаться?"
"Нет."
"Нет?"
"Нет."
"Почему?"
"Потому что мне это надоело."
"Потому что…"
"И потому что под домом у Коти были джареги, и мне надоело не иметь возможности видеть своего сына."
Я немного прошел вдоль края утеса. Годы и годы я провел в бегах. Я рассчитывал, что нынешний план либо покончит с бегами, либо покончит со мной. Так какой смысл менять план?
Ветер дул мне в лицо, и плащ картинно развевался бы у меня за плечами, если б он не был насквозь мокрым и если б я его не сбросил. Хотите, считайте это метафорой. А еще мне не было бы так холодно, но это не столь важно, как раз и навсегда отказаться от картинного "ветер в лицо, плащ за плечами". Далеко позади загорались огни Адриланки. Я мог шагать все дальше и дальше, разумеется. Шагать, уйти прочь — и бежать, бежать, бежать.
Я мог сделать это еще на той неделе.
"Босс?"
Коснулся пальцем рукояти Леди Телдры, остановился, посмотрел на плещущиеся внизу волны.
"Да?"
"Ты что собираешься делать?"
Я снял амулет, взвесил его в ладони. Потом взялся за цепочку и как следует раскрутил над головой.
"Босс!"
Я выпустил его и сопроводил взглядом вдоль всего полета — с утеса, через полосу пляжа и в темно-зеленые морские волны.
"Идем, — сказал я. — Возвращаемся в город. Мне нужен плащ."
Грезы страсти
Понятия не имею, кем она была и как влюбилась в Маролана.
Он отбыл с визитом на гору Дзур, когда прозвучал сигнал тревоги. Я как раз находился у него в гостях, а поспольку я отвечал за службу безопасности, в мои обязанности входило как минимум выяснить, в чем дело. Образы в моем мозгу отобразили коридор неподалеку от личных покоев Маролана, и я побежал туда со всей возможной скоростью. Несколько медленнее, чем мог когда-то.
На бегу я проверил, в порядке ли оружие, и связался с несколькими охранниками, которые направлялись туда же. Двое, которые были ближе всего к тому коридору, не откликнулись; либо заняты, либо не в состоянии ответить.
Однако.
У дверей спальни Маролана я увидел обоих. Один лежал на боку, второй скрючился рядом. Оба мертвы. Пока хватит.
Остальные охранники еще не подоспели.
«Осторожно, босс», — Лойош опустился мне на плечо и размял крылья, готовясь, если надо будет, быстро взлететь.
Изнутри донесся негромкий взрыв. Я не доставал оружия, так как не знал, что потребуется; я просто вломился внутрь.
Обширный, обставленный в черных маролановских тонах, пустой зал. Резная дверь в дальнем углу приоткрыта. Я вздрогнул: даже Сетре Лавоуд пришлось бы повозиться, открывая ее. Золотая цепь, которую я неверно назвал Чароломом,[44] скользнула мне в ладонь. Я устремился вперед и вверх, в башню Маролана.
Я почти догнал незваную гостью у комнаты, где Маролана никто и никогда не смеет беспокоить. Времени мне хватило лишь на короткий взгляд. Высокая, темноволосая, в белом, среди ее предков могли быть дзурлорды.[45] Она стояла у окна, что вело куда угодно.
Она взглянула на меня; я вскинул Чаролом, но она не напала, и понять что-либо по ее лицу было невозможно. Она развернулась и шагнула в окно.
Несколько лет назад я связался бы с Мароланом и спросил, насколько для него важен факт вторжения в святая святых его замка. Или задержался бы на минутку, чтобы оставить Крейгара на хозяйстве. Но она убила двух моих знакомых, и что там скажет Маролан, меня более не волновало; Крейгар же и так давно мертв.[46] Подняв повыше Чаролом, чтобы продемонстрировать ему окно, я последовал за ней.