- Я. Я, я… - пытается вставить он, но не удается.
Меня подхватывают под руки мужики и пытаются оттащить от задыхающегося собственной кровью урода.
Гнев проходит так же быстро как и появился. Перестаю сопротивляться, и двое ребят отпускают меня, но стоят рядом наготове. Туман, что застилал мне глаза, рассеивается, обвожу взглядом небольшой зал кафешки.
Разбитая витрина с россыпью стекла под ней, перепуганная толстуха, серьезная администратор, вот у кого здесь железные яйца, официантки жмутся друг к дружке. Ближе ко мне стоят мужики – водилы или случайные посетители.
Тяжело дышу.
- Что ты с ней сделал? – уже не смотрю на эту кучу дерьма, но обращаюсь именно к нему.
Он скулит и отплевывается. Остальные напряженно молчат.
- Что ты с ней сделал? – делаю шаг в его сторону. Алкаш пытается отползти, а мужики напрягаются.
- Ничего, ничего я не сделал! Она дала мне по яйцам и сбежала!
В небольшое кафе вваливаются менты. Кто-то уже успел вызвать.
- Граждане, сохраняем спокойствие. Что тут у нас произошло?
Все напряженно молчат, включая алкаша.
Глубоко вдыхаю, прикидывая, сколько у меня с собой нала. Хватит откупиться? Если нет, кому звонить?
- Юрик, кто это тебя так отделал? – интересуется сержант.
- Упал, - в очередной раз сплевывая на пол, выдает алкаш.
Мои брови против воли ползут вверх. Ишь ты!
- А вы гражданин? – косясь на мои сбитые костяшки интересуется второй.
- Я его поднимал, - отвечаю спокойно. Не вижу смысла паниковать.
- Поднимал, значит, - осмотрев меня с ног до головы вижу алчный блеск в глазах первого сержанта.
- Петь, забери к чертовой матери Юру, он нам витрину разбил! – выходит вперед администратор.
Её руки упираются в крутые бока, за ней начинают поддакивать официантки и посетители.
- А заявление?
- Ты не переживай, Наиль Аббасович напишет!
Менты, переглянувшись, поднимают Юру на ноги и уводят в бобик. Видимо, Наиль Аббасович знаковая фигура в городе.
- Где Маша?
- Не знаю. Он избил ее, - отвечает администратор. – Пришла в синяках, напуганная. В полицию заявлять отказалась, вздрагивала от каждого шороха. Он ее…
Достаю телефон, ищу ее номер. Ответь, только ответь. В трубке слышу бездушную фразу о том, что абонент находится вне зоны действия сети. Блядь!
- Куда она могла пойти? Друзья, подруги?
Женщина отрицательно качает головой.
- Я ее встретила пока шла на работу, - неуверенно пищит официантка.
- Где?
- Она садилась на маршрутку до Смоленска, ничего вокруг не видела, наткнулась на меня и даже внимания не обратила…
Внутри разливается холод. Да что же сделал с ней этот урод? Надо было саму из него всю правду вытрясти.
Выбегаю на улицу. Сажусь в машину и рвусь с места в сторону трассы. Из-под колес вырывается щебенка и обломки асфальта. Мне что-то кричат вслед мужики на стоянке, но мне пофиг.
Остаток дня я провожу рыская по авто- и жд вокзалу. Изучая все расписания, предполагая все маршруты. Провожаю все поезда и электрички, но не могу найти ее.
В залах ожидания я всматриваюсь в каждую девочку, девушку и женщину. Но ее нет среди них.
Смеркается.
Я не просто раздражен, я зол и расстроен. И сам себе не могу объяснить чем. Я не видел Машу пятнадцать лет. Что я вообще знаю о ней?
Перед глазами опять встают картинки ее обнаженного тела, ее мольбы о моем члене, ее вздохи и дрожь. Я не собирался с ней спать, когда увидел в той забегаловке. Но что же тогда произошло? Почему переспал? Почему забрал с собой? От мысли о ее горячем теле у меня опять встал.
Почему сбежала?
Не слышу, что мне говорит администратор, забираю ключи от номера и иду к лифту. Не представляю, что делать дальше.
Искать ее? Где? Да и зачем? Я уже сам не понимаю, зачем фанатично искал ее весь день. Потрахаться? Ага, «Привет Маша, раздвигай ляхи, я вернулся»!
Мне надо отдохнуть. А завтра поеду домой. Или обратно в Витебск. С утра надо будет позвонить Витале, пусть разберется, что к чему. Там и решу.
Номер встречает меня не тишиной. Из гостиной слышу шум, в темноту коридора ползет пляшущий свет от ящика.
Блядь, в этой гостинице, видимо, очень наглый персонал.
Бросаю на пол сумку с ноутом, скидываю туфли. По пути начинаю расстегивать манжеты. Мечтаю на кого-нибудь наорать и принять душ.
Не успеваю зайти в гостиную, как застываю на пороге. На огромном диване, свернувшись калачиком в свете телевизора спит она.
Она такая беззащитная.
Смотрю на ее приподнимающуюся при дыхании грудь. Сглатываю вязкую слюну. Я все еще помню теплоту этой груди, помню ее вкус. Помню, как чувственно она откликалась на мои ласки.
– Маша, – наклоняюсь и негромко зову ее.
Она вздрагивает, ее брови насупливаются, рот приоткрывается, но она так и не просыпается.
Убираю темные пряди со лба. Через бровь проходит свежий рубец. На лбу огромный синяк. Всматриваюсь внимательнее. Веки припухшие, на подушке влажные разводы. Она плакала!
Тут же возвращается ярость. Сажусь на пол рядом с диваном и стараюсь дышать глубже, чтобы успокоится.
Сука! Надо было прибить его прямо там!
Она ворочается во сне, стараясь подтянуть колени еще ближе к себе. Рука соскальзывает и падает практически на меня.
Осторожно приподнимаю ее, собираясь вернуть на место.
Маша начинает хныкать и что-то бормотать. Не могу разобрать что.
На руке замечаю отчетливый след от мужской руки.
Обнимаю спящую девушку, глажу по голове. Говорю первое, что придет в голову, не важно что, важно успокоить. Она затихает в моих руках. Нежная, хрупкая, ранимая.
Нужно уложить ее в кровать.
Осторожно поднимаю ее на руки. До спальни несколько метров.
Медленно и аккуратно несу ее, она доверчиво прижимается ко мне во сне.
- Шшш, малышка, я позабочусь о тебе.
Уж я смогу защитить свою женщину в трудную минуту.
Свою женщину? Наверное, я думал просто «о женщине».
Навалившись плечом, открываю дверь в спальню. Осторожно укладываю Машу на белые чистые простыни.
Собираюсь отстраниться. Я устал. Надо принять душ, смыть с себя этот длинный день, перекусить. Девушка опять начинает хныкать, морщит носик.
Укрываю ее одеялом и, устраиваясь рядом, развязываю галстук.
Глава 11
Мне так хорошо и спокойно.
Плыву на теплых волнах, мерно покачиваясь вверх, вниз…
Чувствую теплый бриз, играющий в моих волосах. На лицо скользит солнечный лучик. Поднимается все выше и выше.
Просыпаюсь от того, что яркое солнце бьет мне в глаза. Жмурюсь и хочу протереть глаза. Но… Не могу пошевелиться. Меня по-прежнему окружает теплый кокон, спеленав как младенца.
Цепляюсь взглядом за смуглую мужскую руку с темными волосками. Паника подбирается к горлу.
Рядом лежит мужчина.
Последнее, что я помню, это телевизор, огромный диван и мокрую от слез подушку. Наверное, я отключилась. Но это не объясняет, почему я лежу в кровати с мужчиной.
Стараясь не делать резких движений, да вообще не шевелиться, оглядываю себя: одежда на месте. Старая футболка так точно. Прислушиваюсь к себе. Я почти уверена, что секса у меня не было.
Стараюсь успокоиться, но воспоминания не дают. Мерзкие царапающие пальцы на моем теле, во мне… Юра? Он нашел меня? Но как?
Дышу рвано, часто-часто. Мужчина во сне шевелится и притягивает меня к себе еще ближе.
Моя голова покоится на его плече. Только сейчас понимаю, что обвиваю его свободными рукой и ногой. В нос проникает терпкий запах парфюма. Резкий и возбуждающий. И воспоминания о другом мужчине буквально заполняют меня. Денис!
Но как случилось, что мы оказались вместе с одной постели?
Вздыхаю глубоко и медленно. Страх потихоньку сворачивает свои острые когти. Горячие объятия дарят спокойствие. Быстро успокаиваюсь, Денис не причинит мне боли, надеюсь.
Наверное, сейчас нужно встать и сбежать, как в прошлый раз. Это самое правильное. Пока он спит.
Но мне некуда идти. Я так рассчитывала на этот номер. А что скажет Денис, когда проснется? А что я скажу ему?
Взгляд скользит по мужской руке, что обнимает меня. Сильная, с бугрящимися мышцами и темными волосками. Не могу сдержаться, чтобы не коснуться их. Они кажутся жесткими, но это совсем не так.
Осмелев, скольжу подушечками пальцев вниз по руке. Замечаю сбитые костяшки. Свежие корки и ошметки кожи. Когда уже Денис успел подраться? Я не помню, чтобы он уважал силу в школе. Но это было так давно. Я его почти не знаю.
Эти мысли снова вызывают страх. Я больше не могу загнать его внутрь себя. Дыхание не помогает. Перед глазами встает перекошенное лицо Юры, удары и боль…
- Доброе утро, – спросонья его голос звучит хрипло.
- Доброе, - я, наконец, скидываю его руку и отползаю на другой конец кровати.
Покрывало ползет вслед за мной, обнажая мужественное тело. Я не видела Дениса обнаженным при свете дня.
Мощный рельефный торс, литые мышцы перекатываются при любом движении, четко очерченные кубики пресса, взгляд опускается ниже. А я гулко сглатываю вязкую слюну. Темные боксеры с внушительным бугром. Стараюсь не смотреть туда, опуская взгляд на длинные стройные ноги.
- Маш, не бойся, я… - он тянется ко мне. Его ладонь раскрыта, но я вижу разбитые костяшки.
- Нет, нет, не надо, - опять паника заполняет меня.
- Хорошо, - он опускает руку. – Иди в душ, позавтракаем и поговорим. Хорошо?
- Хорошо, - неуверенно киваю я.