Во взгляде ученого наконец–то мелькнуло понимание.
— Совершенно точно. Больницы, в коих мы устраиваем кабинеты для просвечивания человеческого тела, регулярно присылают нам статистику использования — а вместе с ней и благодарность, как свою, так и пациентов. Так что вы теперь с полным на то основанием можете считать себя первопричиной спасения одиннадцати мужчин, семи женщин и одного пятилетнего мальчика.
Александр коротко позвонил в колокольчик, и в кабинет немедля принесли поднос с двумя бокалами вина.
— За ваш талант, профессор!..
Слегка порозовевший от нежданной, но вполне заслуженной похвалы и более чем приятных известий, Пильчиков с удовольствием пригубил рейнского.
— Александр Яковлевич, но вы же понимаете, я работал над этим не один?..
— Разумеется, вклад ваших ассистентов Рыбкина и Троицкого тоже не будет забыт. Кстати, как обстоят дела с работой над основным проектом?
— На сегодняшнее число можно с уверенностью констатировать, что рубеж в три версты приема–передачи радиоволн взят!
В доказательство талантливый физик протянул руку к своему бронированному чемоданчику, достав на свет божий плотно набитую самыми разными документами папку.
— Вот–с, прошу.
Быстро просмотрев отчет (хотя и без того прекрасно знал, чем и как дышит сам Пильчиков, и все его помощники и ассистенты), Александр довольно кивнул, резюмируя:
— Прекрасно. По остальным задачам все планово, не так ли?
— Совершенно верно.
На стол лег многостраничный отчет, тут же перекочевавший под руку хозяина дома.
— Но… Для ускорения работ было бы желательно привлечение некоторых специалистов. И крайне желательно начать работу по нескольким новым темам — например, изготовлению радиоламп.
— Н–да?
Приняв прекрасно оформленное обоснование в виде плана исследовательских работ, аристократ–промышленник внимательно его прочитал. Затем подумал, легкими касаниями пальцев массируя переносицу, и внезапно спросил:
— Николай Дмитриевич, а вы понимаете, что этим вашим специалистам потребуются отдельные лаборатории, свои ассистенты, свое финансирование?
— Понимаю.
— А вы понимаете, что это уже получается исследовательский центр, схожий с Менделеевским?
Подумав и решив, что лучшее враг хорошего, ученый довольно осторожно произнес:
— Александр Яковлевич, если мои предложения несколько несвоевременны, то я могу обойтись и имеющимися возможностями?..
— Почему же, вполне своевременны. Вы не против, если мы с вами пройдемся по списку?.. Хорошо. Зачем нам этот господин?
— Для работ над получением глубокого вакуума. Имеющиеся ртутно–масляные насосы необходимого разрежения не дают, а без этого невозможно…
Увидев вскинутую ладонь, дворянин тут же остановился.
— Этот?
— С его помощью я надеюсь получить ряд сверхчистых материалов. Титан, вольфрам, и так далее.
— Хм. Этот?
Пройдясь по коротенькому списку из шести фамилий, Александр указал на последнюю, пытаясь угадать, в какой из областей науки талантлив седьмой кандидат.
— Вы знаете, как ученый он не состоялся, причем более чем полностью. Да–с! И по природе своей несколько инфантилен. Зато в любых действиях с цифрами — удивительнейший талант, вместо головы у него счетная машинка невиданной точности и производительности. Представляете, он перемножает шестизначные цифры только лишь в уме — причем дольше выговаривает ответ, чем собственно решает задачу!..
Отпив в неподдельном энтузиазме половину бокала, Пильчиков откинулся на спинку кресла.
— То есть, Николай Дмитрич, вы предполагаете использовать его в качестве живого арифмометра?..
— Абсолютно верно!
Подумав о том, что в Аналитическом центре подобная личность, а то и две–три, тоже были бы совсем не лишними, князь уточнил несколько деталей, после чего отложил листок в сторону:
— Служба безопасности незамедлительно займется проверкой рекомендованных вами людей.
Профессор физики внимательно поглядел на промышленника–аристократа и нейтральным тоном осведомился — а нужны ли вообще такие экстраординарные меры сохранения коммерческой тайны? Непременная охрана лабораторий, пропускная система, телохранители, все остальные режимные строгости? Ведь Кыштым и сам по себе весьма далекая провинция, а в то место, где построены лаборатории, и вовсе проложена всего одна–единственная дорога?..