- А я тебе советую, пестроголовый, не вертеться у нас под ногами! Я-то тебя не обижу, но есть кое-кто, кому ты не больше, чем земляная ящерица!
- Мог бы сказать и "червяк". Я не обидчив. Ну, слушай, а когда вам, великим и ужасным, надоест надувать щеки и плевать друг в друга дымом, я смогу пристроиться к парню? Клянусь твоим третьим глазом - мы уже приятели!
- Можешь! А сейчас проваливай!
- Надеюсь, ты не думаешь, Одиночка, что ты меня напугал?
- Не думаю! Проваливай, ради Неизъяснимого!
- Пока, Странник! Поддай им огоньку!
- Пинка тебе, маленький разбойник!
- Ур-р-р!
* * *
В свете маленького костра, разведенного вагаром, красные виноградные листья казались белыми. Слышно было, как парды с хрумканьем пожирают еще не дозревшие ягоды.
- Давно хотел спросить... - произнес светлорожденный. - Почему герб Конга - спящий дракон? Биорк?
Вагар пожал плечами.
- Дракон - зверь мудрый и сильный, - сказал он, - Вдобавок мирный. По-моему, отличный герб.
- Не спорю, - согласился светлорожденный. - Дракон на гербе - это достойно. Но почему спящий? А ты, Нил, как думаешь?
- Спящий? - Нил поворошил угли. - Помнится, этот герб был у Конга еще во времена, когда он был провинцией Империи. Кстати, почему ты спрашиваешь у меня - спроси у конгая. Санти! Откуда у вас взялся такой замечательный герб?
- Точно сказать не могу, - проговорил юноша. - Хотя у нас в Конге есть легенда об этом. Легенда о Спящем драконе. Хочешь ее услышать?
- Ты ее споешь? - улыбнулся великан.
- Нет, я же просто певец, а не скадд, - Санти тоже улыбнулся. Отблески пламени рождали тени, скользившие по его юному, очень серьезному лицу.
"Какой красивый мальчик, - подумал Нил. - И как быстро он взрослеет".
- Можешь не петь, просто расскажи, - попросил он.
- Это давняя история, - произнес Санти. - Я слышал ее много раз, однажды даже от настоящего скадда, но я расскажу ее так, как рассказывал ее мой отец Тилод Зодчий...
Было так... - голос Санти приобрел глубину и напевность. - Жил на земле Конга свободный и сильный народ, чье имя потерялось в веках. И правил народом тем великий и сильный повелитель-дракон. И был он так велик и грозен, что сила его встревожила богов. И объединились боги. И сошли на землю Конга. И губили беспощадно землю его и народ его. И вскричала земля Конга великим криком. И крови было пролито столько, что земля превратилась в грязь. И пал в битве великий и сильный повелитель-дракон. Повергнут Злом, сотворенным богами, чтобы извести его. Пал, но не умер. Ибо такова была его сила, что ни боги, ни древнее Зло не смогли свести его в Нижний Мир. И был тогда погружен в сон повелитель... И упрятано его тело в месте Гибели так, чтобы никто из живущих не смог отыскать и разбудить его. И даровали тогда боги тем из людей, кто выжил, новых повелителей - соххоггоев. И заповедали пить чашу страданий и повиноваться им до тех пор, пока не восстанет из небытия Спящий. И память о том запечатлеть на гербе Конга и всех знаках власти. Но сказано было еще: настанет день, когда чаша переполнится и страдания конгаев прольются на землю благословенного Конга. И смешаются с древней пролитой кровью, и вскипит эта кровь, и содрогнется твердь, и падут горы. И восстанет от сна повелитель-дракон. Но не в облике дракона грядет он, разбуженный, ибо страшен сей облик и повергнет он в страх забывших повелителя людей и побегут они в ужасе. Посему родится он вновь в месте Гибели. И отцом его будет Повелитель Камня, а матерью - Повелительница Пламени. И потому не добр он будет, а гневен, но гнев его - праведен, а обликом - юн и прекрасен. И сойдет он на землю Конга, и опрокинет чашу страданий, и вернется в Благословенный Конг счастливое время. Только недолго оно продлится. Проснется вместе с повелителем-драконом древнее Зло, сотворенное богами в давние времена, чтобы повергнуть повелителя-дракона. И освободится Зло, и обрушится на Мир. И начнется битва, исход которой неведом, но ведомо, что не одну лишь Черную Твердь затронет она, но все земли Мира. И время повернет вспять...
Санти глубоко вдохнул, протянул руку, в которую Нил тут же вложил чашу с подогретым вином.
- Вот, - сказал сын зодчего Тилода. - Легенда о Спящем драконе, начертанном на нашем гербе.
- Красивая легенда, - заметил Эрд. - Пророческая...
- И туманная, как все пророчества... - вставил Биорк.
Нил промолчал. Этайа тоже. Она смотрела на Санти так, словно он не пересказывал старую легенду, а прорицал грядущее. Но Санти не почувствовал ее взгляда...
- Ладно, - наконец произнес Биорк. - Мы сегодня славно потрудились, время - отдохнуть. Первая стража - моя, затем Эрд, потом ты, сын, последним - Ортран. Есть возражения?
Возражений не было.
- Тогда всем спать, - объявил вагар. - И пусть сны, которые вам приснятся, будут получше тех, что снились вам там! - Биорк махнул рукой в ту сторону, где располагалось Владение Нассини. - У нас еще долгий путь впереди...
Когда Санти, завернувшись в одеяло, лег в нескольких шагах от крохотного костра, ему показалось, что между Владением и настоящим мигом лежит несколько лет. Фаранг же вообще затерялся в глубинах времени.
Юноша видел спящих Нила и Эрда, бодрствующего вагара, Этайю, в нескольких локтях от Санти, рядом с лежащим на спине Ортраном. Он видел серебряную луну и бархатное небо, и, сам не заметив как, - уплыл в сны. Удивительные сны, страшные и прекрасные одновременно. Он видел города, возводимые на берегах древних морей, видел горы и лесные долины. Видел быстрые синие реки, выгрызающие ущелья в Закатных горах. Он видел яркие до нестерпимого краски джунглей и зарево над стенами павшего города. И пылающее лицо демона. И чешуйчатую бронзово-блестящую спину дракона. И себя - на этой спине. А внизу - острые гребни скал и багровое пламя заходящего солнца.
Еще он видел отца: яростное лицо в маске из пота и пыли и широкое лезвие меча над его головой. И снова пламя, пламя, пламя и черные клубы, поднимающиеся к тусклому небу...
А потом, ниоткуда, из желтого облака, подсвеченного небесным огнем, из пепла, кружащегося над огнедышащей вершиной, из грохота тарана, ударяющего в запертые, почерневшие от времени врата цитадели, - пришло к нему имя: "Трой"!
Конец второй книги