Отсутствие Хильды продолжалось три часа. За это время маркиз измучился. Нравственные терзания не давали ему ни минуты покоя. Он почти сошел с ума.
Наконец в соседней комнате раздался тихий шорох. Хильда возвратилась.
Маркиз постарался принять ту самую позу, в которой он лежал до ее ухода.
Хильда тихо вошла в спальню, осторожно скользнула под одеяло и легла около мужа. Скоро ее тихое, ровное дыхание показывало, что она, действительно, заснула; трудно передать, что перечувствовал маркиз за эту ночь. Он не сомкнул глаз.
Когда Хильда проснулась, был уже день. Маркиз лежал с закрытыми глазами и притворялся спящим. Хильда наклонилась к нему и крепко поцеловала в лоб. Маркиз снова почувствовал тот же странный запах, который в первый раз возбудил в нем подозрение.
«А! — подумал он, — иудины лобзания!… Что если бы я тот час же убил эту женщину?…»
Он уже был готов удушить ее, его руки обвились вокруг чудной шеи Хильды…
Она же, улыбающаяся, и не подозревала, что ей готовится смерть.
Но маркиз быстро раздумал и опустил руки.
— Как, уже день! — воскликнул он.
Хильда встретилась с его взглядом и вскрикнула.
— Что такое? — спросил маркиз.
— Ты меня пугаешь… Ты страшно бледен… у тебя даже губы совсем побелели… Не болен ли ты?
— Нет, здоров, мой друг…
— Откуда же эта бледность?
— Не знаю… так, должно быть…
— Быть может, ты снова видел этот скверный сон?…
— Напротив, я спал очень крепко…
— Да у тебя лихорадка, — сказала Хильда, прикладывая руку к его лбу. — Ты не бережешься, а я хочу, чтобы ты жил долго-долго, мой милый, я хочу вечно любить тебя…
Слова Хильды были пропитаны особой нежностью и любовью.
Маркиз слушал ее и не верил; он никак не мог согласовать ее слова с поступками; он не верил, чтобы притворство могло дойти до таких размеров.
«Если она, действительно, обманывает меня, — думал он, — и ночью бегает в объятия к своему любовнику, то смерть будет для нее недостаточным наказанием».
После обеда того же дня маркиза поехала кататься в карете, муж отказался сопровождать ее под предлогом различных занятий.
Но едва он остался один, как позвал к себе Мало.
— Мало, — сказал ему маркиз, — скажи сейчас швейцару, что я сегодня никого не принимаю; потом приходи в кабинет, нужно поговорить с тобой наедине…
Когда Мало вернулся, то маркиз обратился к нему:
— Ты уже давно служишь мне, твои предки также верно служили моему семейству. Я считаю тебя за друга, а не за слугу, и уверен в твоей преданности.
— И правильно делаете, сударь, — ответил Мало взволнованным голосом, — потому что я люблю вас больше всех на свете.
— Мне нужны доказательства твоей преданности, в которой, впрочем, я нисколько не сомневаюсь.
— Какие же? Приказывайте!…
— Слепое повиновение… и полное молчание.
— А! Это немного… и нетрудно исполнить! — сказал Мало недовольным голосом. — Это и без того моя прямая обязанность, жертвы тут никакой нет!
— Утешься, мой любезный, — сказал маркиз, улыбаясь, — может быть, на этих днях я подвергну твою жизнь опасности…
— Тем лучше!
— Но пока выслушай меня… Я доверяю тебе большую тайну… Я очень несчастлив.
Мало побледнел.
— Но почему же маркиз несчастлив?
— Я обожаю свою жену и думаю, что она меня обманывает.
Мало в сомнении покачал головуй.
— Что касается этого, — ответил слуга, — я не верю вашим словам и готов положить голову на плаху: это невозможно…
— Я бы отдал жизнь, если бы это было именно так, но, к несчастью, у меня есть причины сомневаться. Ты должен помочь рассеять мои сомнения.
— Приказывайте, я на все готов…
Маркиз де Салье рассказал слуге все подробности ночных отлучек жены.
Мало слушал с напряженным вниманием, впечатление, произведенное рассказом, ясно выражалось на его добродушном лице.
— Ты понимаешь, — сказал маркиз, окончив свой рассказ, — что сам я не могу проследить за ней… Я не удержусь и выдам себя. Тогда все пропало… а ты понимаешь — я хочу все знать, иначе, если она меня, действительно, обманывает, я должен отомстить… Каждую ночь, — продолжал маркиз де Салье, — маркиза уходит из дома через маленькую калитку в саду. Ты должен в продолжение ночи, двух, десяти ночей, если это будет необходимо, прятаться в переулке около калитки; потом ты будешь следить за моей женой и скажешь мне обо всем.
— Все будет исполнено в точности, — ответил слуга.