— Сперва дайте мне холодной воды и бинтов для перевязки раны.
— Женевьева! Слышишь, принеси поскорее воды!…
Крестьянка поспешно скрылась.
— Не нужно ли вам еще чего? — снова обратилась Диана к незнакомцу.
— Быть может, я прибегну еще к вашему гостеприимству и попрошу позволения поместить раненого на несколько часов в вашем доме, если только его нельзя будет тотчас же перевезти в Париж.
— Позвольте посоветоваться с матушкой; впрочем, могу сказать заранее, что она не откажет.
В это время Женевьева вернулась с большим кувшином воды и целой кучей полотняных тряпок.
— Вернитесь к вашему другу, — продолжала Диана, — окажите ему необходимую помощь… Через пять минут я сама приду к вам с ответом моей матери…
Молодой человек, поблагодарив Диану, побежал к раненому. Графиня Жильда, болезнь и слабость которой усиливались изо дня в день, уже несколько дней лежала в постели.
Диана в коротких словах рассказала ей о всем случившемся.
— Боже мой! — вскричала графиня. — Поспеши приготовить для раненого комнату, смежную с гостиной, ту самую, в которой когда-то помещалась Хильда… твоя молочная сестра. Сделай для него все, что можешь; позаботься только, чтобы наша бедность была не слишком заметна.
Диана крепко обняла мать, вышла из комнаты и направилась к месту дуэли.
Молодой человек стоял на коленях перед раненым; казалось, тот был мертв; другие двое смотрели на несчастного с грустным выражением на лицах. Диана подошла к ним, и при виде раненого, лежавшего с закрытыми глазами, по ее телу пробежала дрожь.
— Боже, как он бледен, — прошептала она. — Не умирает ли он?
— Только доктор мог бы дать вам ответ, — сказал тот, кто приходил к ней за помощью.
— Доктор, — возразила Диана. — Так пошлите же за ним скорее!
— Вы правы, но куда? Мы не знаем?…
— Недалеко отсюда… доктор Бланшар. Он живет в крайнем доме в Варене… белый дом с красной крышей…
— Один из нас сейчас же съездит за ним. Но друг наш не может лежать долее на сырой земле. Посмотрите… я сделал все, что мог, а кровь не останавливается…
— Я затем и пришла, — сказала Диана, — чтобы просить вас перенести раненого в наш домик, там вы найдете готовую постель.
— Бог да вознаградит вас за вашу доброту, сударыня! Благодаря вам, мы, может быть, и спасем его.
Один из молодых людей отвязал лошадь, прыгнул в седло и поскакал за доктором. Двое других с осторожностью подняли раненого и последовали за Дианой. Войдя в дом, они положили его на кровать, которая когда-то принадлежала Хильде.
Раненый был не кто другой, как маркиз де Салье.
Доктор недолго заставил себя ждать. Это был старый медик, не лишенный знания и опытности.
После тщательного осмотра раны Бланшар объявил, что она неопасна.
Доктор принял серьезные меры, чтобы остановить кровь, и вскоре успел в этом. Холодной водой раненому смочили виски, дали понюхать спирт. Он сделал слабое движение, открыл глаза… и увидал наклонившуюся к нему Диану.
Глава II
ИСПОВЕДЬ
«Это неземное создание, это ангел!» — подумал маркиз. По его восторженному взгляду Диана отгадала его мысли; она покраснела и отошла от него.
— Если вы будете осторожны и благоразумны, — сказал доктор, — то через неделю я поставлю вас на ноги.
— Где же я? — прошептал маркиз.
— У моей матери, — ответила Диана, — и будьте уверены, что мы постараемся поберечь вас.
— Чем могу я отблагодарить вас! — сказал де Салье с жаром. — Поверьте…
Он хотел было продолжить, но доктор остановил его.
— Молчите, не говорите ни слова; я не позволяю вам волноваться; будьте покойнее, а иначе у вас сделается лихорадка. Единственное лекарство сейчас — спокойствие и сон… лучше вас оставить одного…
Слова доктора были исполнены в точности; его друзья, простившись с Дианой, удалились, сказав, что пришлют раненому его слугу.
Действительно, на другое утро явился Мало; он страшно беспокоился за здоровье своего господина.
А вот каков повод дуэли маркиза де Салье со своим другом, графом де Брион. Маркиз де Салье со своими друзьями выехал из Парижа верхом с целью покататься на берегах Марны и пообедать где-нибудь в сельской харчевне. Дорогой у них зашла речь о женитьбе.
Один из друзей маркиза, Парабер, жена которого была фавориткой регента, что было всем известно, начал теперь утверждать, что человек создан для женитьбы и что вдовцы, хотя и несчастные в первом супружестве, все-таки должны жениться во второй раз.