Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.

Из-за своих отношений с Новгородом Ярослав Всеволодович находился в это время во вражде с Михаилом Всеволодовичем, князем Черниговским. В самом Новгороде происходила вражда между посадником Водовиком и сыном известного посадника Твердислава. К усобицам присоединились голод и мор. Народ с нетерпением ожидал в Новгород черниговского князя, но Михаил медлил, потому что хотел прежде примириться с Ярославом, собиравшимся на него войной. В 1230 г. к великому князю Юрию, к брату его Ярославу и их племянникам Константиновичам приходили от киевского князя Владимира Рюриковича митрополит Кирилл и от Михаила Черниговского епископ Порфирий, «прося мира Михаилу с Ярославом». Посольство достигло своей цели: враждующие князья примирились. Но черниговский князь явно нарушал мир, которого сам же так сильно добивался: принимал новгородских беглецов, врагов Ярослава. Сам великий князь, возмущенный таким поведением Михаила, выступил против него с войском. С дороги, впрочем, Юрий вернулся, но Ярослав и Константиновичи выжгли Серенек, осаждали Мосальск и причинили много зла жителям[222].

Прошло с этих пор 7 лет спокойно для Всеволода: по крайней мере, летописи за этот период ничего не говорят ни о Ярославле, ни о ярославском князе. Но в 1237 г. появляются вновь неведомые пришельцы, которые 13 лет назад жестоко побили русских на р. Калке и о которых почти забыли на Руси. Это были татары… Разгромив Рязань, они, опустошая все по пути, подступили к Владимиру, который взят был ими 7 февраля. Великий князь еще до их прихода отошел в Ярославскую область и вместе с тремя племянниками Константиновичами ожидал других князей, намереваясь дать здесь отпор татарам. Как известно, битва, произошедшая 4 марта 1238 г., была несчастна как для участвовавших в ней князей, так и для всей Руси: великий князь пал в этой битве; Василько Ростовский был взят в плен, убит и брошен в Шеренском лесу; в этой же битве пал славною смертью и первый удельный князь Ярославский Всеволод Константинович[223].

Всеволод Константинович, как уже было сказано выше, был женат с 1228 г. на Марине[224], дочери Олега Святославича, князя Курского, от брака с которой имел двух сыновей: Василия и Константина.

Василий Всеволодович Род. в 1229 г. — ум. в 1249 г

О времени рождения Василия Всеволодовича в летописях не сохранилось известий. Впрочем, принимая во внимание, что отец его женился в 1228 г., а сам Василий умер в 1249 г., оставив дочь, можно приблизительно сказать, что он родился не позднее 1229 г. и в брак вступил не ранее 1245 г.[225]

В первый раз Василий Всеволодович упоминается в летописях под 1238 г. при перечислении князей, оставшихся в живых после Батыева погрома[226].

В 1239 г. в числе других князей Василий Всеволодович ходил в Орду «про свою отчину», как выражается летопись, т. е. для своего утверждения волей хана на Ярославском княжении[227]. Батый милостиво принял князей, за каждым из них утвердил их «отчины» и отпустил, как говорят летописи, «с честию»[228]. После этого Василий Всеволодович еще два раза ходил в Орду: в 1244 г. с Владимиром Константиновичем Углицким так же, как и в 1239 г., «про свою отчину», и в следующем, 1245 г. с великим князем Ярославом Всеволодовичем, неизвестно по какому случаю[229].

Затем летописи отмечают только год и (неопределенно) день кончины Василия Всеволодовича во Владимире, а именно зиму 1249 г. «на память св. Феодора». Великий князь Александр Ярославович Невский, Борис и Глеб Васильковичи (ростовский и белозерский князья) и мать их, княгиня Мария, провожали тело родича, которое погребено было 8 февраля епископом Кириллом в Успенской Златоверхой церкви в Ярославле [230].

Из родословных мы знаем, что Василий Всеволодович был женат на Ксении, о происхождении которой сведений не сохранилось. От брака с ней он имел сына Василия и дочь Марию. О последней мы скоро будем говорить; что же касается князя Василия, то теперь же заметим, что он упоминается только в Никоновской летописи под годом смерти его отца[231]. Больше мы ничего не знаем о нем; его не знают даже родословные, по крайней мере, известные нам. Надо полагать, что если и верно известие Никоновской летописи, то Василий умер в младенчестве.

222

ПСРЛ. I, 194; VII, 137. Карамзин III, 158. Серенек на р. Серене — ныне село Калужской губ. В следующем, 1231 г. Всеволод вместе с другими братьями присутствовал при освящении соборной церкви в Ростове. ПСРЛ. I, 196.

223

Там же. I, 196, 198, 222, 224; IV, 32; V, 173–174; VII, 139–140; Ник. II, 371–378; III, 4; Твер. (т. XV) 368, 370; продолжение Нестора 22–23. По одним летописям, татары пришли в 1237 г., а битва на Сити произошла в 1238 г.; по другим — и то и другое было в 1238 г. Так как известно, что битва была 4 марта, то само собой разумеется, что известия первых летописей более точны и определенны. Прямых указаний в летописях на то, что Всеволод пал в этой битве, нет. Но так как после 1238 г. он вообще не упоминается больше в летописях и не находится в летописном перечне князей, спасшихся от татарского меча, то и принято считать за несомненное, что он пал в битве на Сити. О самом месте Ситского побоища см. статью П. Лествицына «Место побоища на Сити» (Яросл. губ. вед. 1868. № 41), где указаны статьи и др. авторов по этой теме, как-то: Иванина, Погодина, свящ. Преображенского и Троицкого, и 2) заметку А. Гациского «Современное положение вопроса о месте битвы на берегах р. Сити» (Ниж. губ. вед. 1866. № 10), в которой указаны исследования по этому вопросу, появившиеся в новейшее время (Н. П. Сабанеева и Л. К. Ивановского).

224

Она скончалась в 1279 г. и похоронена в Ярославле. Ник. III, 68; Карамзин IV, примеч. 182, где говорится, что она скончалась в 1279 или 1280 г. 1 марта.

225

М. Д. Хмыров (№ 444), неизвестно на каком основании, 1229 г. принимает за год рождения Василия.

226

ПСРЛ. I, 200, 225; IV, 33; V, 174; VII, 143; в I, 200 под 1239 г.; Ник. III, 4.

227

См. примеч. 232.

228

ПСРЛ. I, 201, 226; VII, 152.

229

Там же. Ник. III, 18–19. «Хронологический очерк истор. событий в г. Ярославле» С. С. (Яросл. губ. вед. 1843. № 5). Составитель очерка, умалчивая о поездке Василия в Орду в 1239 г., говорит, что Василий Всеволодович объявлен ярославским владетельным князем в 1243 г. То же почти встречается и у прот. Троицкого («История губ. города Ярославля», с. 14). Со своей стороны заметим, что это было только подтверждение, а не утверждение владетельных прав.

230

Там же. I, 202, 226; IV, 38 (где Василий назван Ярославичем, разумеется, вместо Ярославский); VII, 159; XV (Твер.), 396, 400; Ник. III, 32; Степ. кн. I, 392. В Тверской летописи под 1250 г. сказано, что Василий умер 8 февраля, а под 1249 г. (с. 400) Василий назван Ярославским, чем и объясняется ошибка Новгородской 4-й летописи. Из сопоставления указанных летописных мест следует заключить, что Василий умер в январе, возможно, 26-го, в день перенесения мощей Феодора Студита, а похоронен в феврале. В «Хронологическом очерке» С. С. говорится, что Василий Всеволодович, по одним летописям, умер 8 февраля 1249 г., по другим — тогда же, и притом во Владимире, и, наконец, по третьим — он вместе с братом Константином убит в 1257 г. (или в 1255 г. — по другим вариантам) татарами при одном из их частых нападений на Ярославль. Почти во всех исторических статьях как «Ярославских», так и других «Губернских ведомостей» мы не видим указаний на летописи, на которых основываются авторы статей. Только из некоторых из этих статей мы узнаем, что у местных любителей старины в библиотеках есть местные рукописные летописи и исторические сборники. На эти-то летописи или сказания часто ссылаются авторы исторических статей, не оговаривая этого или оговаривая в весьма редких случаях. Например, в статье С. С. «О избавлении Ростова от разграбления татарского хана Ахмыла» (Яросл. губ. вед. 1843. № 34) есть прямое указание на имеющийся у автора местный рукописный сборник; в статье «Об Угличском Алексеевском монастыре» Ив. Серебряникова (Там же. 1848. № 49) есть указание на имеющуюся у автора рукописную библиотеку; в статье свящ. М. Сахтина «Чудская Спасская слобода в старину и пр.» (Там же. 1885. № 55) есть также указание на Ростовскую летопись, принадлежавшую в 40-х гг. ростовскому купцу П. В. Хлебникову и потом сгоревшую. Выписки из этой летописи сохранились у местного любителя старины А. Артынова, ими пользовался и о. Сахтин. Сдается, что некоторые факты, находящиеся в исторических статьях «Ярославских губ. ведомостей» и не найденные нами в изданных летописях, заимствованы именно из местных рукописных исторических источников. Остается только пожалеть, что в местной литературе до сих пор мало заметно попыток описания и оценки указанного выше материала. По какому случаю в 1249 г. был во Владимире Василий Всеволодович? Не ездил ли он посоветоваться с великим князем и вообще с родственниками о судьбе Ярославского княжества в случае, если он умрет, не оставив детей мужеского пола? Присутствие в то же время во Владимире князей Ростовского и Белозерского указывает как будто на семейный совет. Впрочем, это только наше предположение.

231

Ник. III, 32. До нас дошли известия (из вторых и третьих рук), что в бывшем Петропавловском мужском монастыре в Ярославле погребена тетка Михаила Федоровича, Анастасия («Историко-стат. очерк Рост. — Яр. епархии» А. Крылова, с. 38). Но неизвестно, была ли она дочь Василия Всеволодовича, или сестра жены последнего, Ксении. Г. Ленивцев («Описание построения г. Ярославля» в «Отечественных Записках» (1827. № 84–85), перечисляя членов княжеской фамилии, погребенных под Петропавловской церковью: 1) Михаила, 2) мать его княгиню Марию, 3) бабку его Ксению и 4) тетку его Анастасию, ссылается на какую-то выписку из Московской патриаршей библиотеки.