Требования норсканского вождя были встречены молчанием.
Герцог Адалард повернулся и встретился взглядом с Реолом. Рыцарь Грааля едва заметно кивнул, и герцог снова повернулся к вражескому вождю.
- Да будет так, - прокричал герцог Адалард. - Один час.
Реол преклонил колени в молитве в личной часовне герцога, когда дверь часовни распахнулась. Рыцарь Грааля узнал характерный аромат духов Анары - смесь лепестков роз, лилий и сосновых иголок.
- Что ты наделал? - холодно спросила Анара.
Реол закончил молитву и открыл глаза. Прекрасное лицо Владычицы смотрело на него, глаза богини были полны любви и сочувствия. Поцеловав золотую икону Грааля, которую он держал в руках, Реол поднялся на ноги и повернулся к своей возлюбленной.
- Я исполняю свой долг, - негромко ответил он.
- Ребенок не твоя собственность, чтобы торговать им, - сказала Анара, ее глаза были полны гнева. - И все же ты предложил его норсканскому мяснику?
- Норсканец вызвал меня на поединок, - ответил Реол. - Я должен был принять вызов.
- Но ты не должен был принимать его условия! - заявила Анара.
- Ты предпочла бы, чтобы замок Леонуа превратился в дымящиеся руины? - сказал Реол более резко, чем намеревался. - Чтобы каждый человек здесь был принесен в жертву Темным Богам? Герцог, твой брат, леди Элизабет? Ты? Я? Всех убьют. Ты знаешь это не хуже меня.
- Этот ребенок слишком важен, - сказала Анара.
- И враг заберет его только если я паду под топором норсканца, - ответил Реол. - Я не намерен этого допустить.
- Ребенок не твой, чтобы использовать его для торга, словно какую-то племенную свинью! - возразила Анара.
- Этот ребенок всего лишь норсканский полукровка! - раздраженно заявил Реол.
- Он обещан Фее-Чародейке! - ответила Анара.
Реол удивленно посмотрел на нее, его гнев утих.
- О чем ты говоришь, любовь моя?
- Это причина, по которой я здесь. По которой мы здесь. Я должна доставить дитя Фее-Чародейке. Она ощутила в нем великую силу, как только оно было зачато. Ему нельзя позволить оставаться в этом мире. Фея-Чародейка заберет его в царство фей, где его силу можно будет контролировать.
Плечи Реола поникли, и в его глазах мелькнуло отчаяние, когда он обдумывал эту новую информацию. Он опустился на колени перед Анарой.
Он знал, что хотел испытать себя в бою против вождя норсканцев, хотел славы победителя такого грозного врага. Он позволил своей гордости ослепить себя? Разгневал богиню своими действиями?
- Я не знал, - сказал он наконец.
Анара холодно посмотрела на него.
- Тебе и не нужно было знать, - сказала она.
Единственным звуком был вой ветра, слышный из маленького закрытого ставнями окна высоко в задней стене часовни. Огоньки свечей колебались под сквозняком, проникавшим сквозь щели в окне.
- Глупо надеяться, что враги уйдут после того, как ты убьешь их вождя, - сказала Анара. - У них нет чести.
- Но у меня есть, - ответил Реол. - Для меня было бы унизительно не принять вызов, даже если я точно знаю, что они не сдержат свое обещание.
Фрейлина Владычицы вздохнула, холодное выражение исчезло с ее лица. Она обняла Реола, прижав его голову к своей груди.
- Ты глупец, Реол, - прошептала она.
- Я не могу забрать данное слово, Анара, - сказал рыцарь Грааля.
- Я знаю, - ответила она, и по ее щеке скатилась слеза.
Кузены Калара - Бальдемунд и Хьюбальд стояли у постели Тассило, их лица были мрачны. Состояние раненого рыцаря становилось все хуже. Тассило, раненый оскверненным клинком чемпиона Хаоса, дрожал в лихорадке, его тело было покрыто потом. Плоть вокруг раны стала черной и смердела, словно гнилое мясо. Все усилия лекарей герцога, и так перегруженных работой, ничего не давали. Гниль продолжала распространяться.
- Мы должны исполнить это сегодня ночью, - яростно заявил Бальдемунд. - До поединка. Пока его бдительность ослаблена.
- Я надеялся, что он погибнет в бою, - слабо произнес Тассило. - По крайней мере, это была бы почетная смерть. И наши руки не были бы запятнаны кровью родича.
- Но он не погиб, - сказал Бальдемунд. - И эта война скоро закончится. То, что мы сделаем, послужит для блага рода Гарамон. Помни об этом.
- Мы предали бы наш род, если бы не стали действовать, - добавил Хьюбальд.
- Я не знаю… - вздохнул Тассило. - Что если Фолькар ошибается?
- Фолькар не ошибается. То, что мы должны сделать, никого из нас не радует, - прошипел Бальдемунд. - Но это наш долг. Кровь Калара нечиста. Его мать была запятнана скверной. Его сестра ненормальная, а его брат… мы все видели, чем был его брат. Мы не можем рисковать тем, что кровь рода Гарамон окажется навеки осквернена.