Ему не пришлось долго ждать, чтобы увидеть источник этого звука, и от увиденного кровь застыла в жилах.
Из снежной бури появились три громадных силуэта, от каждого шага этих чудовищ содрогалась земля.
Это были огромные мохнатые звери, каждый высотой был со стену замка. Из их широких морд росли длинные мускулистые хоботы. Один из зверей поднял хобот к небу, и над полем боя снова разнесся ужасный рев. Гигантские твари были четвероногими, с большими ушами, покрытыми темной шерстью, и маленькими глазами, в которых горела ярость. У каждого зверя из пасти торчали четыре огромных бивня, спускавшихся почти до земли.
На спинах этих чудовищ были прикреплены огромные деревянные паланкины, их борта покрыты шкурами и увешаны щитами, в них помещались десятки воинов.
Норсканцы, сражавшиеся с бретонцами, бросились в стороны, но многие из них не успели или оказались слишком увлечены боем. Чудовищные звери с топотом двинулись вперед, топча и норсканцев и рыцарей, каждым ударом своих мощных бивней подбрасывая в воздух людей и лошадей. Бивни пронзали и коней и всадников, брызги крови летели во все стороны, огромные хоботы сжимали людей, ломая ребра и конечности, прежде чем зашвырнуть жертву куда-то в метель. Других давили огромные ноги, превращавшие рыцарей вместе с доспехами в кровавые лепешки.
Сотни рыцарей погибли, когда три чудовища ворвались в их ряды, подобно неостановимой стихийной силе. Еще больше было убито топорами и дротиками, которые метали норсканцы из паланкинов на спинах зверей. Копья и мечи били по ногам мохнатых чудовищ, но это было все равно что бить по камню. Эти удары были лишь булавочными уколами для гигантских тварей, которые, казалось, совсем не чувствовали боли.
Армия Леонуа и так едва держалась под напором орд свирепых норсканцев, атаковавших с трех сторон. Появление этих трех гигантских зверей окончательно сокрушило ее. Одного лишь их зловония было достаточно, чтобы кони обезумели от ужаса, и по всей линии бретонцев распространилась паника. Центр бретонской армии был смят, огромные мамонты с легкостью прорывались сквозь ряды рыцарей, убивая все на своем пути. Сотни благородных рыцарей Бретонии остались на поле боя в виде неузнаваемых кровавых пятен, втоптанные в землю, еще больше было убито страшными бивнями или изрублено кровожадными варварами, с новой яростью набросившимися на охваченных паникой рыцарей. Удары топоров сбивали рыцарей с седел и отрубали ноги обезумевшим от страха коням.
Знамя Леонуа упало и было затоптано. Десятки тысяч черных птиц-падальщиков, жаждавших плоти мертвецов, спускались с небес, борясь с ветром. Калар понял, что он в начале боя принял за грозовую тучу, оказалось огромной стаей этих птиц.
Калар увидел вождя норсканцев. На высоком троне в паланкине на спине одного из мамонтов сидел могучий седобородый воин в доспехах из темного металла. Калар ощутил яростную ненависть к этому варвару, ставшему причиной гибели такого множества благородных рыцарей. Его взгляд упал на фигуру, сидевшую у ног вождя, и Калар почувствовал, что его кровь стынет в жилах.
Элизабет!
Рыцари бежали с поля боя, не думая о чести и достоинстве, бросив тела своих убитых товарищей. Калар чувствовал, что богиня недовольна ими.
Герцог погиб, и боевые порядки бретонцев охватила паника.
Армия Леонуа была разгромлена.
ГЛАВА 9
Была уже почти полночь. Стирбьорн стоял в кругу своих хускарлов на вершине большого кургана. Сражение прошло успешно, армия всадников-южан была разбита, и ярл чувствовал одобрение богов. Кровопролитие еще больше разожгло его желание, и он жадно взирал на соблазнительно изогнувшуюся перед ним ведьму.
На ней была лишь легкая рубашка, сквозь которую виднелись очертания ее тела. Ее руки и ноги были обнажены, она не надела даже обувь, но явно не ощущала холода зимней ночи. Каждый дюйм ее кожи от ног и рук до лица был покрыт ритуальными рунами, вырезанными на ее теле опытной рукой Бьярки. Эти порезы были неглубокими, нанесенными лишь настолько, чтобы на коже выступила кровь, и они никак не портили ее красоту. На самом деле они только усиливали ее привлекательность для ярла, ибо зрелище крови всегда возбуждало его.
Ведьма создала освященный круг на вершине кургана, и за пределами этого круга собрались воины Стирбьорна. Границы круга были очерчены порошком цвета запекшейся крови, от которого поднимался красный дым и зловоние, похожее на запах внутренностей из вспоротого мечом живота. Восемь тел - воины, которых Стирбьорн передал для жертвоприношения - были расположены на равных расстояниях по границам круга. Каждое тело находилось на одном из восьми наконечников звезды - символа истинных богов.
Каждый из жертвенных воинов был прибит гвоздями к А-образной раме, их руки широко раскинуты, а ноги свисали в двух футах от земли. Кожа с их тел была содрана, а грудные клетки вскрыты, ребра сломаны и раздвинуты в стороны, открывая грудную полость. Не все из них были мертвы. Те, кто еще был жив, издавали тихий стон из ртов, лишенных языков, дергаясь, когда птицы-падальщики клевали их мокрые от крови внутренности, погружая острые клювы в мягкую живую плоть. Их сердца, открытые стихиям, неровно бились во вскрытых грудных клетках. Они дергали головами, тщетно пытаясь отогнать алчных ворон и воронов.
С А-образных распятий свисали измазанные кровью зловонные куклы-тотемы, медленно крутясь, когда ветер раскачивал их гнусные раздутые туловища. Ближайшая кукла изображала ребенка, к ее голове были приколоты светлые волосы с сединой. Ярл понял, что это его волосы. Пара рогов, вероятно, козлиных, торчала с подбородка куклы.
На голову куклы сел ворон, но, поняв, что это ненадежный насест, взлетел, громко каркая. Кукла-тотем закачалась из стороны в сторону.
В жаровнях в виде черепов горели резко пахнущие травы и корни, раскаленные угли ярко светились на ледяном ветру.
В центре круга были сложены треножником три пятнадцатифутовых древесных ствола, очищенных от ветвей, связанные цепью с шипами, образуя некое подобие каркаса палатки, но ничем не покрытые. Остаток цепи свисал с центра треножника, и на нем висела еще одна кукла-тотем. Ржавый крюк в ее спине был продет в звено цепи, кукла висела в четырех футах над землей, медленно покачиваясь.
Земля под куклой была устлана меховыми шкурами, и на них возлежала ведьма, извиваясь и тихо говоря что-то на языке демонов. Ее глаза были затуманены, она проводила руками по своему телу, от чего сердце Стирбьорна билось еще быстрее. Галлюциногенный дым от жаровен действовал и на ярла, и он видел призрачные силуэты демонов, пляшущих вокруг ведьмы и ласкавших ее тело. Его желание было сильно как никогда; все, чего он хотел сейчас - шагнуть вперед и овладеть ею.
- Еще нет, - сказал Бьярки, стоявший рядом, словно угадав мысли ярла. - Зачатие должно произойти точно в правильный момент.
- Сколько еще ждать? - спросил ярл хриплым голосом.
И словно сами боги ответили на его вопрос, внезапно дунул резкий порыв ветра, заставив угли в жаровнях светиться еще ярче. Подобно дыханию богов, в освященном круге поднялся вихрь. Под действием наркотического дыма Стирбьорн увидел демонов и духов, голоса которых звучали в вое ветра. Оскалившиеся морды смотрели на него, когтистые лапы тянулись к нему. Ветер усилился, и ярл увидел и других тварей: бескожих крылатых существ с головами ящеров, обнаженных женщин с птичьими когтями вместо рук и ног, чудовищ с огромными пастями, полными гнилых клыков и червей. Стирбьорн улыбался, глядя как демоны кружатся в воздухе, царапая его кожу и вцепляясь в его бороду.
Ветер усиливался, смерч взвился высоко в небо над освященным кругом, и сами тучи начали кружиться, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Вскоре все небо напоминало один из тех огромных водоворотов, которые иногда появлялись у берегов Норски, угрожая кораблям. Центр этого бешено кружащегося вихря находился прямо над освященным кругом. Посреди клубящихся туч появился участок чистого неба, и Стирбьорн, затаив дыхание, узрел огромное зеленое око богов, смотревшее сквозь облака прямо на него.