— Что заставило тебя улыбнуться, Хейли? Мистер Дарклинг был прав? Ты уже что-то задумала? — спрашивает Мария, когда начинает вытаскивать еду из плиты и заполнять тарелки.
— Может быть, парочка идей. Девочка должна держать своего Папочку в узде, — я краду кусок бекона со стойки, засовывая его в рот.
— Ну, я думаю, что ты именно то, что нужно мистеру Дарклингу. Я не видела его таким счастливым… ну, я даже не помню сколько. Приятно видеть, как кто-то наполняет этот дом смехом. Я поначалу решила, что это совершенно другой человек.
Понимая, что у меня есть несколько минут, чтобы, возможно, посплетничать о моем Папочке, я пользуюсь этой возможностью.
— Ты имеешь в виду, что здесь больше никого нет? — я пытаюсь создать впечатление, будто веду общий разговор, но взгляд, который бросает на меня Мария, говорит мне, что она поняла мой замысел.
Глубоко вздохнув, Мария ставит кастрюлю на плиту, поворачивается, и смотрит прямо на меня.
— Я работаю на мистера Дарклинга уже три года, и, кроме его еженедельной игры в покер или футбола в воскресенье, здесь никого нет. На самом деле, ты единственная женщина, которую я когда-либо видела в этом доме. Вообще. Ну, кроме меня. Понимаешь?
Кивая, я сажусь за барную стойку.
— Спасибо. Я не знаю, почему паникую. Думаю, я просто немного напугана и немного ревную к мысли, что какая-то другая женщина, возможно, была здесь, — признаюсь я.
— Обычно, я бы не стала делиться тем, чем только что поделилась с тобой, но я сделала это, потому что вижу, как вы смотрите друг на друга. Мистер Дарклинг в течение последних нескольких лет хандрил в этом доме, а сегодня я прихожу сюда, и, похоже, что он наконец-то проснулся. Я предполагаю, что именно ты разбудила его.
Я не могу не думать о том, как я действительно разбудила его этим утром, и рассмеялась.
— Не то слово.
Даря мне понимающую улыбку, Мария протягивает мне две тарелки.
— Поставь их на стол. Твой отец будет здесь в любую минуту, и я предполагаю, что у вас намечается трудный разговор. Нет смысла тянуть.
Слова Марии возвращают меня в реальность, завязывая в узел мои внутренности. Сидя за столом, я слышу стук в дверь и Уильяма, приветствующего моего отца. Через несколько минут они заходят в столовую, и мой отец обнимает меня. Я обнимаю его на несколько секунд дольше, чем обычно, на случай, если это будет последний раз. Идея не разговаривать с моим отцом и не видеть его тревогу, соблазнительна, но я не позволю ему разорвать Уильяма и меня на части.
— Хейли, я рад видеть, что у тебя всё хорошо. Я так волновался за тебя. Я был так зол на то, что случилось. Я знал, что это не твоя вина, но я просто не мог мыслить трезво, и не хотел, чтобы ты проснулась в доме, в котором на тебя напали. Уильям хорошо с тобой обращался, верно?
— Конечно, отец. Он всегда делает то, что, по его мнению, лучше для меня, — я занимаю место за столом. Уильям скользит рядом по мне, а мой отец садится напротив нас. Как будто мы уже готовимся к битве.
— Кажется, это было так давно, когда мы вместе обедали. С учётом того, что Хейли пойдет в колледж, я думаю, что таких посиделок будет в два раза меньше, — говорит мой отец.
Ну, сейчас или никогда.
— Отец, об этом. Это…
Прерывая меня, Уильям берёт меня за руку.
— Позволь мне, дорогая. Я действительно должен сказать ему это.
Взглянув на наши сцепленные вместе руки, глаза моего отца сужаются, и я вижу, как у него сжались челюсти.
— Что, черт возьми, происходит с вами двумя?
— Прежде чем начать, я хочу прояснить, что не прикасался к ней до вчерашнего дня.
Мой отец вскакивает на ноги, и я следую примеру.
— Ты что, бл*дь, предал меня? Моя дочь? Моя дочь мать твою? — кричит отец.
Уильям всё ещё сидит на месте.
— Роджер, пожалуйста, позволь мне сказать, прежде чем ты сойдешь с рельсов. Ты знаешь, как я люблю эту девушку. Это нельзя отрицать.
Сделав шаг назад, мой отец позволяет ему продолжать.
— Я знаю, что в последнее время меня не было рядом. Причина в том, что мои чувства к Хейли начали меняться. Поэтому я отдалился. Я думал, что с некоторым временем они пройдут. Но оказалось, что они не уменьшились, а только сильнее возросли.
Уильям проводит рукой по щетине на подбородке, словно пытаясь подобрать правильно слова для того, что он хочет сказать.
— Я чувствовал, что схожу с ума и, ну, я просто не могу больше с этим бороться, и не собираюсь. У тебя действительно есть два варианта, Роджер. Я хочу, чтобы ты понял, что я люблю эту девушку больше всего на свете, и я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Вариант первый: ты можешь сорваться, мы подерёмся, и ты выйдешь за дверь без неё. Второй вариант, который, я надеюсь, ты выберешь, ты благословляешь нас и выходишь за дверь без неё. При любом раскладе, её задница останется здесь.