– Выкладывай, о чем тебе поведала эта скользкая трактирщица? – Приказным тоном распорядился хозяин кабинета, и подчиненный поспешил исполнить повеление. Злить главаря, когда тот находился в столь дрянном расположении духа, было опасно. На пересказ всех деталей ушло совсем немного времени, и мясник уже начал опасаться, как бы бородач снова не разгневался, что за прошедшее время он сумел узнать так мало. Но Зулхар, вопреки ожиданиям, еще глубже погрузился в раздумья.
– Хм-м… значит, кто-то навестил Силию той злосчастной ночью, и используя мое имя напустил на нее страху? Поэтому она сорвалась с насиженного места, искать лучшей доли на границе с Северными Королевствами?
– Получается, что так, – покладисто кивнул мясник. – Именно поэтому мы столь долго не могли отыскать новую норку этой трусливой крысы.
– Знаешь, Тич, меня во всей этой истории кое-что смущает. – Бритоголовый откинулся в кресле и задумчиво заложил руки за голову. – Если к трактирщице вломился человек Хьего, то почему не прирезал ее тотчас же, едва она проговорилась, что связана со мной? Почему он соврал, что его послал я? Откуда он знал, что мои ребята исчезли, когда мы сами еще пребывали в неведении? Исш’антала! Да в этом рассказе неувязок больше, чем в бреднях пьяного матроса!
– Я о том же, Зулхар! – Охотно поддакнул мучитель. – Позволь мне еще немного поработать над старухой, и мы наверняка сумеем…
– Нет. – Коротко бросил бородач, и недоросток тут же осекся на полуслове. – Она уже рассказала тебе все. Уверен, она больше ничего не знает. Можешь забирать ее к себе, как можно дальше от меня.
При этих словах лицо коротышки расплылось в столь мерзкой садисткой улыбке, что хозяин кабинета не сдержался и откровенно поморщился. Эта черта характера больше всего раздражала в подчиненном, но и она же делала его наиболее полезным. Тич умел очень долго развлекаться с пленниками, оставляя их живыми и даже в какой-то степени целыми.
– А что с девчонкой? – Все с тем же животным оскалом поинтересовался мясник, уже предвкушая кровавое веселье. – Я пока еще ее не трогал.
– И не тронешь, – строго пресек его поползновения хозяин кабинета. – У меня на нее другие планы. Я собираюсь отдать ее до следующей зимы в бордель, чтоб тамошние обитательницы обучили всему, что нужно. Эти маленькие хитрости должны поднять ее цену многократно.
– Понимаю… – кисло отозвался Тич, который, судя по всему, и на юную пленницу уже успел построить определенные планы. – Деньги нам сейчас нужны, это верно…
– Даже не упоминай об этом, – грустно вздохнул Зулхар, невольно воскрешая в памяти расходы последнего безумного года. – Для войны требуется очень много золота, даже если она разворачивается не на полях сражений, а в вонючих трущобах Махи…
Смуглокожий с тоской посмотрел на бурдюк с ключевой водой и тоскливо подумал, что сейчас неплохо было бы промочить глотку терпким вином.
– Я волнуюсь, что кто-то водит нас за носы и сталкивает лбами, – поделился переживаниями главарь. – Некто с большой радостью наблюдает за тем, как мы с Хьего грызем друг другу глотки, периодически подливая масла в пламя нашей ненависти, не позволяя ему угаснуть. А началось все с этого проклятого сына кузнеца, на которого дала наводку Силия. Смекаешь, Тич, что я хочу от тебя?
– Видимо, ты хочешь, чтобы я нашел живых свидетелей произошедшего в ту ночь? – Предположил садист, неуловимо изменившись в лице. Теперь он больше не выглядел безумным мясником, алчущим чужой крови. Сейчас в его блеклых невыразительных глазах огонек тупого неуемного изуверства сменился на блеск недюжинного острого ума.
– Все так, Тич, именно это мне и нужно. – Согласно кивнул Зулхар, вовсе не удивляясь, что его собеседник так быстро ухватился за суть. – Найди мне этого Данмара. Интуиция подсказывает мне, что мы упускаем нечто очень важное…
– Данмар! Данмар! Очнись! – Низкий бас Астала выдернул меня из объятий ночного кошмара, и я встряхнулся, пытаясь расслабить сведенные судорогой пальцы. Преисподняя снова обдала меня во сне своим смрадным дыханием…– С тобой все в порядке?
Тревога в голосе здоровяка звучала искренне и неподдельно. Похоже, он на самом деле перепугался за меня не на шутку. Сегодня была первая ночь, которую мы проводили с ним в одном помещении. Ведь раньше, пока мы жили во втором кольце, у каждого была своя отдельная спальня. А тут, в ученических корпусах Дивинатория, такое было уже настоящей роскошью. Мне и так трехместная комната для нас двоих обошлась почти в полсотни акатов! И все это без каких-либо гарантий со стороны коменданта местного студенческого общежития. Он просто на словах пообещал никого к нам не селить, ссыпая желтые блестящие монеты себе за пазуху. И пусть пока свое слово он сдерживал, я вовсе не был уверен, что его содействие будет длиться вечно.