Покинув друзей-соратников, душа Милонега оказалась над псковским полем брани.
«Немцев-то наши опрокинули. Побросали они свои пороки, шатры, на кораблях спешно на другой берег реки переправились. Не задалось нашествие. Вон их магистр с перевязанной головой плывёт на шнеке - переговоры с князем Юрием о мире предстоят.» Душе теперь были интереснее эмоции, прошлые и настоящие, которые связывали её с кем-нибудь из людей. Воспоминания, свои, и о себе, ныне живущих, со скоростью мысли притягивали её в то, или иное место на земле. Весть о смерти Милонега распространялась быстро, как круги по воде от брошенного камня. Где бы не поминали, душа вмиг оказывалась среди этих людей, наблюдая и слушая их речи. Время стало восприниматься по-другому, уже не было привычного деления на день-ночь, сутки, недели.
Всех погибших за Псков, и горожан, и новгородцев, положили в общую братскую могилу. На собственные похороны слетелись души всех убиенных участников сражения. После того как засыпали тела землёй, соорудив большой курган, помянули на тризне, они постепенно разлетелись в разные близкие им места родной земли. Лишь на сороковой день, закончив свои странствия, души новопреставленных рванулись вверх, «домой».
Семью Милонега Леший, ставший десятником, посетил после возвращения новгородского войска из-под Пскова. Рассказав всё о последнем бое, он вручил отцу шлем, кольчугу и каролингский меч десятника. Латные доспехи были сданы князю. Привёл и Буяна, который громко заржал, почуяв знакомый запах своей конюшни. Илона, похудевшая, с тёмными кругами под глазами, оживилась, подошла и обняла морду коня. Казалось, она ничего уже не слышала, только держала за скулы и смотрела ему в глаза. Буян попытался сдать назад, но от глаз Ведьмочки было не уйти. Он всхрапнул и сник, опустив голову.
«Что ж ты хозяина своего не уберёг?» - такой вопрос угадывался во взгляде Илоны. Леший еле заметно поёжился и, как бы оправдываясь, сказал: «Дозор у немцев серьёзный оказался. Как их старшему, со вскрытым горлом, удалось до Милонега дотянуться, ума не приложу».
- Я сама проморгала всё! Обещала оберегать от колдовства и всяких напастей, но привыкла к его неуязвимости. А ведьма за тем рыцарем стоит сильная. Ну ничего…
- Не связывайся с ней, дочка! – предостерёг Владимир.
- У женщин своя война, - ответила невестка.
- Тебе воина взрастить надо, защитника своего, - вторила мужу свекровь.
Илона, еле сдерживая рыдания, поспешно удалилась в свою светёлку. Леший, с поклоном, ретировался. Дом затих, даже Глеб в своей колыбели не издавал ни звука.
Глава 53
Воспользовавшись, как обычно, одним из популярных мессенджеров, Влад отправил сообщение Инге: «Какие планы на выхи?»
«Меня с дочей отвезут на два дня к родителям, в деревню,» - ответила она почти сразу.
«Сможешь исчезнуть часа на три-четыре?»
«Смогу. Во сколько тебя ждать?»
Влад уточнил: «Почти двести километров ехать. Без малого три часа в пути. Давай в двенадцать на автобусной остановке?»
«Ладно. Родителям скажу, что в райцентр надо съездить, на автобусе, по магазинам пройтись».
У обоих, в который раз уже, возникло то чувство радостного подхвата, когда микс желания и адреналина доводит тела до сладкой дрожи. Влад уже бывал один раз в том селе, подвозил Ингу, по случаю. Теперь же он изучал карту того района на предмет проезда на авто к какому-нибудь водоёму. Озёра недалеко от села присутствовали, выбор был. В фаворе было одно, довольно длинное, с лесополосой на берегу, километрах в семи от дома родителей Инги.
Утром Влад погрузил в багажник своего тюнингованного универсала канистру с питьевой водой, полушерстяное покрывало, сумку с пищевыми припасами и отправился в путь. Дорога была довольно ровная, хоть и районного значения. Влад поддал газу, встречных машин было не много. Его, как пацана, всё ещё увлекала скорость. Правда, он чётко различал ту грань, за которую не стоило преступать. По сравнению с авиационными скоростями, автомобильные казались просто игрушечными, но и здесь не стоило расслабляться.
«Почти как боевого коня почувствовал свою машину,» - подумал Влад, входя в очередной поворот. Им опять овладело чувство полного единения со своим транспортным средством, доходящее до восторга.