А что? У меня нет налички. Правильнее, конечно, будет сказать, что у меня вообще нет денег. Толпа быстро рассосалась, почувствовал неладное, мы остались на этом участке улицы всего впятером. Но я всё равно перестраховался, украдкой сунув монеты под тряпицу на которой лежала мелочь. Развернувшись, постарался уйти.
Это последний акт спектакля для одного актёра.
— Но, вы даже не слышали, как я играю! Господин! — девочка печально посмотрела на ткань. Наверное, представляла, куда можно потратить неожиданно свалившееся богатство. Но принципы взяли верх. Я иначе посмотрел на маленькую музыкантшу — с уважением. Девчонка собралась с силами. — Я не возьму это.
— Позволь узнать почему? — я сел на корточки.
— Я не попрошайка, я играю, мне платят. Вы не послушали, вам не за что платить.
— То есть с ценой ты согласна. А ты себя высоко ценишь, не смотря на ситуацию. — ехидно спросил я, наблюдая, как девчонка краснеет. — Мало кто может выбрать свои убеждения, такой выбор обычно сложнее.
— Принципы – это всё что у меня есть, господин. Надо верить в людей, они умеют удивлять.
— Как тебя зовут?
— Мара, господин.
— Мара, — задумчиво повторил я и протянул ладонь — Меня зовут Марк. Вот видишь, теперь мы знакомы. А после того, что пережили, так и вовсе друзья. Возьми эти деньги Мара, в долг, отдашь позже.
— Под какой процент? — серьёзно спросила принципиальная малявка.
— Обижаешь, мы же друзья! — я сделал вид, что обиделся. — Если выполнишь одну услугу, можешь не возвращать долг.
Я прошептал на уху девочке свою просьбу.
Музыкантша кивнула, поражённо заглядывая мне в глаза.
— Кирк! Девочку отвести в хорошую таверну. Проверить порядочен ли владелец, снять комнату на месяц. Еда в номер первую неделю. Не слишком болтливая горничная пусть снимет мерки, оденет девочку. Мы будем дома.
Отдав распоряжение, я даже не стал смотреть на воина, итак, знал, тот выполнит всё в лучшем виде в кратчайший срок.
Мы с Дайвом пошли дальше, удаляясь по улицы от того места, где произошёл инцидент. Я всё прокатывал в голове слова маленького по сути своей ребёнка. «Надо верить в людей, они умеют удивлять…».
Оставшаяся не у дел незнакомка, тенью двигалась следом за мной, о чём мне мимоходом сообщил Дайв. Я улыбнулся. План – придуманный мною на лету, начинал обрастать деталями. Совершено первое действие, цепь началась.
***
Стоило подумать о всём произошедшем.
Дайв молчаливой тенью следовал за мной, следом за Дайвом шла встреченная мною ранее девушка, а я шёл в доки.
План, что я придумал, включал в себя девушку позади, ректора Элана, Джея, да и вообще кучу деталей и людей. Шанс на успех? Один к ста тысячам.
Но начинался план с похода в гараж.
Да-да-да, не удивляйтесь. Именно в гараж, но не совсем простой. Мне нужен был гараж гномов, в котором чинят двигатели дирижаблей. То, что я видел в полёте, очень хорошая работа. Практически двигатель. Пока местная мысль не дошла до автомобилей, можно было бы занять эту нишу. Но, к сожалению, а может и к счастью, это слишком долго для меня.
Доки дирижаблей встретили меня запахом разрезаемого метала и бензина, а также звуками работ. А вообще, гараж дирижаблей был похож на сердце с трубками, клапанами, капиллярами и прочим ливером.
Сказать сердце, значит неправильно выразится. Здесь была собрана целая коллекция, любой патологоанатом обзавидуется. Четыре громадных парящих овала почти затмили небо, особенно с того ракурса, где стоял я.
Даже на ремонте воздушные суда продолжали висеть в воздухе. К дирижаблям вели пристроенные конструкции, похожие на многоэтажные дома, только без стен, одна деревянная рама. В клетках-квартирах ходили, стояли, сидели десятки, а может и сотни гномов.
Кто-то занимался ремонтом обшивки шара, кто-то самого подвесного вагона для управляющих и пассажиров, а некоторые ковыряли и сам мотор.
Поймав ближайшего коротыша в сером грубого пошива комбезе, спросил, могу ли я заказать парочку деталей. Расчёт был на то, что человек, он и в мире Орна человек… ну, то есть гном! А значит, не должны отказаться от подработки.
Я был оценивающе просканирован, парой заинтересованных глаз, а затем меня проводили на место. Одна из клеточек, которые служили лесами для рабочих, была переоборудована под кабинет. Небольшой столик, стул, рядом пара на скорую руку собранных стеллажей для бумаг, кои валились с них от переизбытка.