При вступлении в должность Государственного Секретаря Коковцов прочитал речь перед служащими Государственной канцелярии. В ней он отметил, что с гордостью и смущением осознает себя на этом посту преемником таких государственных деятелей как кн. Урусов, гр. Сольский, Перетц, Половцов, Муравьев, Плеве[87]. Коковцов отметил, что «надо быть очень самоуверенным, чтобы считать себя вполне достойным этой чести. Если что-либо вселяет во мне бодрость к выполнению возложенного на меня долга, то только сознание, что я в течение нескольких лет сам принадлежал к составу Государственной канцелярии и за последние шесть с половиною лет никогда не терял связь с ней, будучи представителем ведомства, почти бессменно дежурившего на заседаниях Совета». По мнению Коковцова, деятельность в Государственной канцелярии требовала «полной беззаветной преданности долгу, большого напряжения умственных сил и исключительных способностей»[88].
Следующие шесть лет — с 1896 по 1902 — В. Н. Коковцов был товарищем министра финансов С. Ю. Витте[89], который немало содействовал его продвижению[90]. Несомненно, что эта напряженная служба, в ходе которой он познакомился с высшими государственными деятелями, постиг работу государственного механизма, предопределила его высокое назначение в будущем.
Между тем нельзя не отметить, что такое стремительное прохождение по служебной лестнице не являлось характерным, несмотря на дворянское происхождение и личные интеллектуальные и профессиональные качества В. Н. Коковцова. Численность чиновничества в период с 1851 по 1903 год возросла, по подсчетам П. А. Зайончковского, в 7 раз: в 1851 г. 1 чиновник приходился на 929 человек, в 1903 году — 1 на 335 человек[91]. В фонде Совета министров отложились документы, среди которых нам встретилась записка канцелярского служителя Департамента железнодорожных дел Министерства Финансов Николая Львовича Павлищева, двоюродного внука А. С. Пушкина на имя министра внутренних дел А. Г. Булыгина[92]. В ней он с горечью пишет о том, что на службе его не замечают, к повышению не представляют, много лет он уже не может продвинуться по карьерной лестнице несмотря на свое дворянское происхождение (личное дворянство): «я однако с грустью вспоминаю о карьере моих родственников, которым судьба или правильные более благоприятные условия, в которых они находились, помогли проявить шире свою деятельность, чем мне грешному, состоящему 10 лет на государственной службе и не двигающему далее „канцелярского служителя“ в то время, когда весьма многие (имеющие одинаковые со мною права — и даже меньшие) на моих глазах исправно шли, благодаря протекторов, по ступенькам „иерархической лестницы“»[93]. Это заявление объясняет механизмы продвижения чиновников в скрытой атмосфере зависти и всевозможных условностей. Покровителями В. Н. Коковцова на начальном этапе карьеры выступили председатель Государственного совета гр. Д. М. Сольский и С. Ю. Витте. Затем его спокойствие и уверенность, по мнению В. И. Гурко, способствовали тому, что он был избран в свой кабинет И. Л. Горемыкиным[94]. Таким образом, если многим чиновникам приходилось, как выразился В. И. Гурко, приводя пример Столыпина, уметь «разбираться в перекрещивающихся в то бурное время влияниях как на престол, так и на общественное мнение» чтобы добиться поставленной цели, то В. Н. Коковцов именно по причине своей политической стабильности и осмотрительной исполнительности попадал в поле зрения министров, которые способствовали его дальнейшему карьерному продвижению. В. И. Гурко выразил это следующим образом: «Основные свойства Коковцова общеизвестны. Вылощенная умеренность и аккуратность. Коковцов был на всех занимаемых им должностях добросовестным работником, стремившимся разобраться до последних мелочей в порученных ему делах и притом неизменно придерживавшимся установленной рутины и чуждый всякой инициативы»[95].
89
РГИА. Ф.560. Оп.23. Д.136. О назначении товарища Государственного секретаря д.с.с. В. Н. Коковцова товарищем министра финансов, управляющим министерством финансов и министром.
91
Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. М., 1978. С.221.
92
РГИА. Ф.1276. Оп.1. Д.7. Дело Канцелярии Совета министров по экспедиции. Приложения к 1-ой мемории Особого, в составе Совета Министров, Присутствия 10 апреля 1905 г., Высочайше рассмотренной 15 апреля 1905 г. (В описи — «Записки, письма и предположения разных лиц о государственных преобразованиях»). Л.221–228 об.