Это было важнее всех прочих находок, какие до сих пор встречались на пути молодого ученого. Совершенствуя свой новый метод, Владимир Павлович распространил «сухой режим» и на икру. Иначе говоря, икру форелей и лососей, над которыми в те дни проводились опыты, он стал выжимать тоже в пустые тарелки. Ни одной капли воды сюда не добавлялось. Эту икру он обливал рыбьими молоками, которые по-прежнему предварительно разбавлял водой. Осемененная таким способом икра затем помещалась в воду. При таком способе процессы оплодотворения яйцеклеток и развития эмбрионов вплоть до выхода личинок рыб и превращения их в мальков совершались нормально. Так была достигнута одновременность попадания икры и молок в воду, т. е. процесс оплодотворения икры, при искусственном ее осеменении, был максимально приближен к природным условиям. Труд рыбовода был значительно облегчен.
Результат применения такого метода оказался совершенно поразительным. Искусственно осемененные таким путем икринки стали оплодотворяться все до единой, пропадали только недозрелые или поврежденные. С такой полнотой, с такой эффективностью процесс размножения рыбы, очевидно, не всегда возможен даже в естественных условиях рек и озер, хотя там степень оплодотворенности икры очень высокая. На Никольском заводе стопроцентный или почти стопроцентный выход мальков стал постоянной, стабильной нормой.
«Всякая случайность и урон при оплодотворении вовсе исчезли, — писал В. П. Врасский, — теперь я в состоянии оплодотворить до последней нормально развившейся в яичнике икринки, которые впредь будут находиться в моем распоряжении, и к тому же большей части пород наших рыб. Это не фантазия, а факт; ибо в последние дни оплодотворения лососиной и форельной икры мне это удавалось» (Извлечение из переписки, 1859).
Так в трудах и неустанных поисках родился новый, оригинальный, так называемый «сухой» способ искусственного осеменения рыбьей икры, открытый Владимиром Павловичем Врасским. За границей его стали называть «русским» способом.
Это — большое завоевание биологической науки и научного рыбоводства. Этим способом и в наши дни пользуются рыбоводы всех стран. Открытие Врасского живет и приносит пользу людям вот уже вторую сотню лет, его неоценимое значение очевидно.
Следует в двух словах оговорить, что название «сухой» способ искусственного осеменения икры не отличается смысловой точностью. Недаром на совещании по рыбоводству в 1915 г. этот метод был назван «полусухим», а наименование «сухой» сохранялось за модифицированным методом, при котором половые продукты рыб смешиваются в сухой посуде, без какого-либо добавления воды.
По сути дела здесь речь шла не о двух самостоятельных методах, а о двух разновидностях одного и того же метода, разработанного В. П. Врасским. Надо только иметь в виду, что сам изобретатель пользовался полусухим методом, называя его «сухим». И полусухой метод на практике оправдал себя больше, чем его разновидность. В журнальном отчете о том же совещании по рыбоводству 1915 г. сказано:
«Перейдя к самому процессу оплодотворения икры, Совещание рекомендовало наиболее употребительный „полусухой" способ, т. е. смешивание неоплодотворенной икры с молоками, разбавленными предварительно водой» (Материалы к познанию русского рыболовства, 1916).
Итак, мы видим, что основное открытие русского ученого-рыбовода выдержало испытание временем. На наш взгляд, было бы правильнее называть это открытие методом Врасского. Пусть за границей он по-прежнему остается «русским» способом, а у нас, на родине, было бы более справедливо называть его по имени первооткрывателя: «искусственное осеменение
икры по способу Врасского», «искусственное разведение рыбы по методу Врасского». Это и точнее, и на слух воспринимается лучше, чем «сухой» или «полусухой» способ.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОИСКА
Нельзя не признать, что совместная работа с доктором медицины Кнохом, а главное — опыты и наблюдения с помощью микроскопа были для Врасского хорошей школой, раздвинувшей границы его познания в своей специальной области. В конце декабря 1856 г. Владимир Павлович проводил Ю. Кноха в Петербург. Он был очень доволен сотрудничеством со столичным коллегой.
Да и Кнох, судя по всему, уезжал из Никольского, довольный и гостеприимством хозяина, и результатами своей помощи ученому-экспериментатору. По возвращении в столицу он направил министру государственных имуществ записку, в которой писал: «Пусть французы возносятся тем, что их Гюнингенское заведение великолепнее всех на свете; пусть немцы гордятся Мюнхенским заведением, но эти заведения не соединяют в себе тех удобств, которыми обладает Никольское заведение. В этом последнем соединены все качества хорошего заведения, необходимые для успешного развития дела» (Судакевич, 1869).
После отъезда Ю. Кноха в Никольском не прекращались опыты над рыбьей икрой и молоками. Врасский, сделавший важное открытие в биологической науке и в рыбоводстве, не мог остановиться на этом.
Надо сказать, что в России в это время, т. е. в 1856— 1857 гг., проблеме искусственного рыбоводства уделялось уже больше внимания, чем это было в предшествующий период. Само время и экономические потребности страны настоятельно требовали этого. Некоторые научные общества и правительственные учреждения начинали искать людей, на которых можно было бы опереться в налаживании нового большого дела. Но поиски эти не всегда были успешными.
В этом отношении более удачными были шаги, предпринятые Вольным экономическим обществом.1 В пред-реформенный и пореформенный период это добровольное объединение ученых если не было, то во всяком случае хотело быть более вольным. Недаром в одно время против Общества возбуждалось дело по обвинению его в антиправительственной деятельности.29 30 В те далекие годы оно действительно, вопреки желаниям правительства, способствовало экономическому и культурному развитию страны по пути прогресса.
Естественно, крупнейшее научное общество не могло стоять в стороне от судеб русского рыбоводства. 14 ноября 1856 г. состоялось собрание Третьего отделения Общества. Председатель отделения, статский советник С. М. Усов, как это видно из его донесения Совету общества,31 высказал перед учеными мысль о необходимости создать в России толковое и, насколько возможно, полное руководство по искусственному размножению рыб. Он предложил составить такое руководство силами самих членов и сотрудников Общества. Заботы по редактированию и изданию книги он обещал взять на себя.32
Председатель ожидал, что среди его коллег непременно найдутся желающие написать столь нужный для страны труд. Но он, однако, обманулся в своих надеждах. Никто из участников собрания не предложил своих услуг. Вопросы искусственного рыбоводства, о которых много говорили и писали за границей, русским людям все еще были мало знакомы, несмотря на то, что академик К. М. Бэр в своих статьях уже несколько раз ставил эти вопросы в теоретическом плане. Ощущалась острая нужда в более популярной и практически применимой литературе по искусственному разведению рыбы.
Желая найти выход из положения, член Общества А. X. Редер объявил собранию, что он только недавно получил из-за границы сочинение д-ра Фрааса «Die kiinst-liche Fischerzeugung.. .». А. Редер предложил пока ограничиться переводом этой книги на русский язык, поскольку ничего другого он не предвидел. Тогда слово попросил Ф. А. Веймарн, тот самый Веймарн, у которого не более месяца тому назад побывал Врасский. Зная о плодотворных опытах своего соотечественника, о его достижениях в последнее время, Веймарн не мог не отвергнуть предложение Редера. Он рассказал об открытиях Врасского, о его практических успехах в новой и увлекательной области человеческой деятельности. Он предложил участникам авторитетного собрания обратиться к ученому-рыбоводу с просьбой — поделиться своим опытом и знаниями с русским читателем.33
Сообщение Веймарна было выслушано с интересом, а его практическая рекомендация принята единодушно. И через некоторое время непременный секретарь Вольного экономического общества по поручению Совета этого общества направил Врасскому деловое письмо, которое представляет для нас несомненный интерес как одно из самых первых официальных признаний трудов и таланта неутомимого ихтиолога и рыбовода.