Давайте поговорим о будущем. За последние четыре года кое в чем мы добились успехов. Мы добились успехов в погашении долга по заработной плате для армии, пенсионеров. Доход населения не высок, но выплаты стали регулярными. Доход в абсолютных показателях не очень большой, но он увеличился по сравнению с тем, каким он был в прошлом. Современные технологии, основанные на информационных технологиях, вырастают на 20% и более в год. Повысились пенсии, стали больше заработные платы. Сейчас мы не только достигли уровня до кризиса 1998 года, но и сделали большой шаг вперед. Фактически мы перешли на новую ступень развития. В течение первых шести месяцев этого года рост ВВП составил 7%, а промышленности – 5,9%. Учитывая, что мы смогли удержать эти показатели роста, это довольно приемлемо.
Эми Келлогг:Что должно быть упомянуто в резолюции ООН по послевоенному Ираку, чтобы она была приемлема для России?
Владимир Путин: Это вопрос многосторонних переговоров с нашими коллегами на профессиональной основе. Если я расскажу вам об этом прямо сейчас, о чем я буду говорить с Джорджем? Он не захочет, чтобы я говорил ему то, о чем он уже знает. Но я не скрою от вас общих представлений. Мы считаем, что роль ООН в будущем развитии Ирака должна фундаментально измениться. Она должна стать более реальной. ООН должна заняться реальным восстановлением страны, а не просто украшением. И не только ради урегулирования диспута с нашими американскими коллегами. Мы всегда настаивали на увеличении роли ООН и продолжаем открыто настаивать на этом. Основной момент здесь заключается в том, что это единственный способ вовлечь и удержать ключевых игроков, страны региона, арабские страны. Нам действительно нужна поддержка с их стороны. Иначе этой цели будет достичь невозможно. Это первая часть. Во-вторых, мы должны выработать условия комплектации международных миротворческих сил. Определить их цель и задачи, временные рамки их присутствия там. И их обязанности. Их подчинение Совету Безопасности.
Мы также должны задать направление не только экономической реконструкции, но также и политическому восстановлению. У нас уже есть позитивный пример достаточно эффективного сотрудничества в Афганистане, несмотря на сложности, возникающие там. Тогда мы договорились. Почему мы не можем договориться сейчас? Я думаю, мы должны преодолеть наши разногласия. Они существуют, и поэтому мы будем искать способы сближения наших позиций. Мы должны переключиться с полемики на деловое сотрудничество. Вместо того чтобы бродить в тупике, мы должны идти по путям, которые приведут нас к урегулированию. Я думаю, это то, что называется ситуацией «будет сделано».
Эми Келогг:А что вы думаете об условиях и сроках передачи власти в Ираке?
Владимир Путин: У нас, естественно, есть собственное мнение. В России существует довольно грубая присказка: спешка нужна лишь при охоте на блох. В этом вопросе нельзя медлить, это было бы безответственно, и последствия будут слишком тяжелы. Конечно, чем скорее мы выработаем подходы по этому вопросу, тем лучше, чем скорее мы создадим условия для передачи иракскому народу суверенитета над этой территорией, над их собственной страной, тем лучше. Мы не должны задерживать этот процесс сознательно. Это неприемлемо. Но это должно быть сделано последовательно и профессионально. Позвольте мне сформулировать это так: как можно скорее, но без спешки и без лишней суеты.
Вопрос:Как вы думаете, о каких сроках идет речь? Когда?
Владимир Путин: Это сложно сказать. Во-первых, мы должны договориться о подходах. Если взять пример Афганистана, там мы расписали эти сроки по шагам, которые нужно предпринять – номер 1, номер 2, номер 3, номер 4, там будут проведены выборы. Это может дать представление о возможных временных рамках. Временной период будет зависеть от качества решений, которые мы примем.
Когда мы примем такое решение, тогда можно будет установить временные рамки помехи в записи – сказать, как много времени потребуется, а сейчас это сказать сложно. Кроме того, знаете ли, появляются новые элементы. Хорошо, что антидемократический антинародный режим Саддама Хусейна был свергнут. Но, с другой стороны, на территорию Ирака пробирается все больше и больше мусульманских экстремистов. Некогда Саддам их уничтожил. Как я говорил ранее, у нас нет информации о том, что он поддерживал терроризм, не говоря уже о радикальном исламском терроризме. Он сам сражался с ним. Он казнил любого, кого считал необходимым расстрелять, или высылал их из страны. А сейчас они цветут в этой стране пышным цветом. Для кого-то это неожиданное развитие событий. Не для нас. Однако это реальность, которую нужно принимать во внимание.
Лично я не будут удивлен, если там окажутся боевики – выходцы из Чечни или Афганистана. Они – это сегодняшний «террористический интернационал», который переезжает из страны в страну. Сейчас у нас в игре появились новые элементы, связанные с возрождением в этой стране шиитского населения. По-разному реагируют соседи. Нужно принимать во внимание многие вещи. И я повторю снова, что временные рамки будут зависеть от качества решений, которые мы примем.
Грегори Л. Уайт:Вы сказали, что российские олигархи не чувствуют социальной ответственности?
Владимир Путин:Это был не я. Спасибо за то, что озвучили это. Я не окончил предложения. Я стал старый и больной. (Смех в зале.)
Итак, мой коллега и человек, который использовал эту фразу в нашем разговоре, был частично прав, конечно. Но, с другой стороны, в нашей большом деловом сообществе сильно заметны определенные изменения. Факт в том, что эти люди уже нажили состояния, которых хватит и на их внуков, и на их правнуков, и никакого смысла брать еще и еще для них уже нет. Они становятся более социально творческими, они хотят быть создателями нового социального окружения, и это очень позитивный момент.
Что на самом деле очень важно, это то, что сегодня они не ограничиваются инвестированием в свою конкретную область. Они смотрят шире на весь спектр развития экономики в этой стране и, возможно, пока это осмотрительные шаги, но они предпринимают их уже в течение последних шести месяцев. Я не уверен в точной цифре, она может быть неправильной, но в этой стране инвестиции капитала составляют 11,9%. Но давайте не будем говорить о цифрах. О чем мы говорим? О возвращении капитала.
С моральной точки зрения, во время моих многочисленных разговоров с капитанами нашего делового сообщества меня действительно впечатлило то, что их интересует не только доход и статус их компаний. Абсолютно понятно, что первая и главная задача бизнесмена – это получение прибыли. Что было действительно приятно, это то, что директора и лидеры этих компаний говорили не о прибыли или доходе. Они говорили о том, как улучшить жизнь, что происходит с обычным человеком, с рабочими их компаний. И это не была рекламная кампания с их стороны. Нет, это делалось в частных разговорах. И я думаю, это также очень позитивно и символично.
Бет Нобель:В свете приближающихся выборов в следующем марте, удовлетворены ли вы тем, чего вы достигли во время первого срока?
Владимир Путин: Если вы сформулируете ваш вопрос по-другому, он должен прозвучать так: «Вы идиот?» (Смех в зале.)
Только идиот может быть счастлив. Нет, я – нет. Есть вещи, которыми я могу гордиться. Я не буду их перечислять. Я уверен, что у нас есть позитивные тенденции в улучшении состояния экономики, улучшении политической системы нашего общества, развитии экономики. Есть и такие вещи, о которых мы пока не смогли позаботиться, и эти вещи не позволяют мне испытывать самодовольство. Я добавил бы рост реального дохода населения.
Если серьезно, то, чего мы пока не смогли достичь, это, во-первых, то, что мы не смогли провести эффективную административную реформу. По большому счету, это отнюдь не помогает нам в решении проблемы коррупции, упомянутой ранее вашими коллегами. И вторая проблема, которую я также считаю очень важной и которую мы пока все же не смогли разрешить, это одностороннее развитие экономики. Я думаю, что будущие лидеры должны будут сделать верховным приоритетом в своей программе диверсификацию экономики.