М. Крыжановский: «Богемные салоны создавались ГПУ с двойной целью: 1) по линии разведки: заманивать туда интересных иностранцев, получать от них информацию, создавать, при необходимости, компрометирующую ситуацию, вербовать; 2) по линии контрразведки: выявлять врагов Советской власти. Что касается непосредственно Лили Брик: она была агентом, а сам салон прослушивался, велась скрытая фотосъемка, негласный обыск одежды, сумок. Этот опыт чуть позже использовал начальник РСХА Р. Гейдрих, который приказал руководителю внешней разведки В. Шелленбергу создать известный салон «Кити» с элитными проститутками и с теми же задачами. Салон Лили Брик лично курировал Яков Агранов — личность весьма примечательная в структуре ГПУ».
Яков Агранов (Янкель Шмаевич Соренсон, 1893–1938) — в РКП (б) с 1915 года, в органах ВЧК-ГПУ — с мая 1919 года (начинал с должности особоуполномоченного Особого отдела ВЧК). В начале 20-х стал работать по линии разработки интеллигенции: в 1922 году именно он составлял списки представителей интеллигенции, которые подлежали высылке из РСФСР. В октябре 1923 года Агранов стал зам. начальника Секретно-оперативного управления (СОУ), где курировал агентурную работу с творческой интеллигенцией (в сферу его компетенции входила и работа с салоном Лили Брик).
В октябре 1929 года Агранов стал начальником СОУ (в марте 1931 года его переименуют в Секретно-политический отдел (СПО). Агранов активно участвовал в художественной жизни Москвы, близко общался с членами РАППа и ЛЕФа (писательские объединения), был в дружеских отношениях со многими известными актерами, музыкантами, писателями (Л. Авербах, Б. Пильняк, О. Мандельштам, В. Маяковский и др.). С июля 1934 по август 1937 года Агранов был 1-м заместителем наркома внутренних дел СССР, при этом в его ведении оказались все оперативные отделы, объединенные в ГУГБ, хотя официально начальником последнего оставался Г. Ягода. Однако в мае 1937 года, при новом наркоме внутренних дел Н. Ежове, Агранов утратил доверие и был арестован. Спустя год — в августе 1938 года — расстрелян.
На годы деятельности Агранова выпало начало агентурной работы другой известной женщины — киноактрисы Зои Федоровой. Еще до начала своей актерской карьеры, будучи 17 лет от роду (в 1927 году), она посещала богемный салон некоего Кебрена в Москве. Там она познакомилась с Кириллом Прове. Молодой человек прекрасно играл на рояле, был красив и, видимо, этим пленил 17-летнюю девушку. Один раз она даже пригласила его к себе домой в гости. И кто знает, чем бы кончилась эта связь, если бы осенью 1927 года Прове внезапно не арестовало ГПУ по подозрению в шпионаже в пользу Великобритании. Следом за ним чекисты арестовали и Федорову как пособницу иностранного шпиона. Девушку мог ожидать самый печальный финал, но судьбе было угодно смилостивиться над ней — ее отпустили. Однако, зная ее дальнейшую судьбу и участие в ней спецслужб, легко предположить, что отпустили девушку не за просто так — ей предложили стать агентом. Взамен ей было обещано содействие в ее дальнейшей судьбе. А последняя у Федоровой выдалась на удивление успешной. Она поступила в театральное училище, которым руководил Юрий Завадский, ученик К. Станиславского. А в 1932 году в ее жизнь впервые вошел кинематограф и она снялась в своем первом фильме — «Встречный». Причем сняли его режиссеры Фридрих Эрмлер и Сергей Юткевич, которые были не менее близки к советским спецслужбам, чем 22-летняя дебютантка. Так, Эрмлер всю гражданскую прослужил в Особом отделе ВЧК и в 1923 году был направлен по партийной путевке в кинематограф. Учитывая тот факт, что бывших чекистов не бывает, можно с уверенностью сказать, что Эрмлер выполнял в киношной среде и отдельные деликатные поручения спецслужб. То же самое можно сказать и про Юткевича — завсегдатая салона Лили Брик и человека, близкого к Эрмлеру (последний даже станет его гарантом во время приема в партию): в 40-е годы Юткевич, параллельно работе в кино, был режиссером в Ансамбле песни и пляски НКВД, где, кстати, тогда подвизался работать и будущий шеф «Таганки» Юрий Любимов. Много позже Юткевич, придя в Любимову в «Таганку», оставит у него на стене в кабинете весьма характерную надпись: «Юра, не зря мы восемь лет плясали в органах». Юткевич проявит себя и в истории с Высоцким. Вернее не с ним, а с его супругой — французской актрисой-коммунисткой Мариной Влади, которую он пригласит в свою картину «Сюжет для небольшого рассказа» как раз в момент зарождения ее романа с Высоцким. Но не будем забегать вперед и вернемся к Зое Федоровой.