Ну, кто мог ожидать такой прыти от морского офицера, что и наган-то в руках держит раз в год? По сигналу он упал на спину и, перекатываясь по полу, стал палить из ДВУХ револьверов!! Причем лично я так засмотрелся на его кульбиты и столь упорно пытался понять, откуда и когда он выхватил оружие, что просто впал в ступор и забыл вытащить свой револьвер. Серж с минером стреляли, но большинство присутствующих в один голос заявили, что лейтенант попал первым по всем трем бутылкам. А он, встав с пола, невозмутимо предложил повторить с любыми другими стрелками, но уже по бумажным мишеням.
Дружной толпой мы вывалились на пустырь за "Ласточкой", реквизировав на мишени старые театральные афиши. Я в этот раз подавал сигнал, Серж опять был среди стрелков. На этот раз, кто попал первым, сказать было сложно, но вот когда мы подошли к мишеням, Серж и двое других стрелявших покраснели. Нет, в их афише тоже были три дырки от пуль - в животе, на правой руке и в бедре тенора. Но вот три мишени лейтенанта...
Когда он успел прострелить каждую дважды, не понял никто, хотя зрителей было с пару дюжин. Но это полбеды - каждый певец на каждой афише имел по пробоине в области сердца и в голове! И опять же - все это в падении и, как выразился лейтенант, "в перекате"... На наши вопросы - где это на флоте учат так стрелять - лейтенант отшутился старыми семейными традициями и дядей-полковником, что с детства его гонял со всеми видами оружия.
Но Серж существо неугомонное. Все, даже минер, уже признали первенство лейтенанта и смирились с перспективой оплаты счета, но он... Черт его дернул сказать, что стрельба - это ничто по сравнению с фехтованием. Хитро усмехнувшись, лейтенант предложил повторить в том же составе на тех же условиях - ножнами, трое против одного до первого касания. Серж потом неделю щеголял с синяками на плече и поперек спины - одного раза ему опять не хватило. Самое смешное - что счет все же оплатил лейтенант и пригласил всех желающих навестить его завтра в паровозном депо, где он обещал дать всем желающим уроки стрельбы, и показать еще кое-что интересное.
В общем, не буду тебя забалтывать малоинтересными тебе деталями, но теперь мы с Сержем служим в железнодорожном бронедивизионе флота "Варяг" под началом того самого лейтенанта, Василия Балка. Скоро нам предстоит дальняя дорога и участие в первом настоящем деле. Если даст Бог, все пройдет как должно, в следующий раз напишу тебе уже не из Владивостока. Ну, а если не повезет, и не суждено мне вернуться - помни, я тебя люблю сильнее, чем можно вообразить.
Всегда твой - Виктор Ветлицкий.
Глава 6. На сопках Маньчжурии.
Квантун. Май - июнь 1904 года
- Да, господа, Куропаткин и вправду произвел на меня странное... не побоюсь даже сказать - неприятное впечатление, - изрек после некоторой паузы Михаил, - С одной стороны, конечно, ни в знаниях, ни в профессионализме ему отказать нельзя, но все эти вздохи и логические построения на тему предопределенности Порт-Артурской крепости как точки отвлечения японских сил от главного театра... Честно говоря, Василий Александрович, если бы Вы не вмешались, я мог и не сдержаться, ей Богу!
Вы опять как в воду глядели, хорошо хоть Штакельбергу он приказ дал... С другой стороны, куда бы он делся теперь против прямого приказа Алексеева. Его подчиненность наместнику как главнокомандующему на театре государем еще 15-го числа подтверждена окончательно. Жаль, конечно, что сам Евгений Иванович выехал во Владивосток. Но раз он захотел лично с Всеволодом Федоровичем и тамошним бомондом вопросы судостроения и судоремонта обсудить, значит поводы для беспокойства есть. Тем более, что еще и новая начинка для снарядов - это тоже очень серьезно, что поделаешь...
Да и то сказать, если бы не телеграмма брата, хотел ведь задержать нас в Мукдене... Ну, каков красавец этот господин Куропаткин?! МЕНЯ задержать!!!
- Михаил Александрович, а что Вы, собственно хотели? Вы ему под Артуром - только лишняя головная боль и помеха. А случись что с Вами - так вааще... Тем более, что вся наша бронезатея им тоже воспринята без энтузиазма. Верно ведь сказал кто-то из наших старых генералов: "Куропаткина - главнокомандующим? А Скобелевым при нем кого?" У него же на лице написано - мой план войны гениальней, чем у Кутузова, и не вашего "великого" ума дело! А уж тем более какого-то недоразвитого морского...
Сидевший напротив Великого князя и Балка, кавторанг Русин, улыбнувшись одними уголками губ, с грустью в голосе проговорил: