За долгой беседой выпили достаточно много пива. Затем Алексей пил водку, а Михаил виски, при этом черта, за которой начинаются бессмысленные разговоры, не была пройдена. Поняв, что время позднее, засобирались. Михаил позвонил Николаю, тот приехал через 10 минут. Загрузились в такси и отвезли Алексея к его дому.
– Мих! До завтра! – сказал, уже попрощавшись за руку с Михаилом и вылезая из машины, Алексей.
– Давай, Лех! Я позвоню завтра, как из столицы будут новости, – ответил ему Михаил.
Посмотрев, как Алексей зайдет в дверь подъезда, сказал водителю:
– Коля, отвези меня на смотровую.
– Ок. Мимо магазина поедем? – спросил таксист.
– Да. Давай заедем, я пива возьму, – попросил Михаил.
Приехали на смотровую. Михаил открыл пиво, купленное по дороге, отпил из бутылки несколько глотков. Закурил. Стоя лицом к городу и морю, вдруг почувствовал усталость. Усталость не от вчерашнего перелета, не от встречи, не от выпитого алкоголя. Нет. Усталость от того, что перестал чувствовать, как раньше. Что? Обычные человеческие чувства. Радость, волнение, зависть, голод, желание спать, холод. Все стало как будто тише или слабее, что ли. Совсем не ярко. Глядя на море, даже давняя мечта кататься на доске по волнам ушла куда-то в тень, стала обыденной, не зажигающей сердце и душу. Надо было что-то менять в жизни.
– Коля! – позвал таксиста Михаил.
– Поедем? – отозвался водитель.
– Да! Давай в гостиницу, поздно уже…
Хьюмидор
– Валера, что с таможней?
Валера был неотрывно поглощен изучением нового и, вероятно, только что привезенного ему, явно очень дорогого, ящика для хранения сигар.
– Миш, а что таможня? Они не при делах. ОБЭП арестовал фуры, товар они очень быстро слили. Когда я им сказал, что буду судиться, мне начались звонки с угрозами, якобы анонимные. Ну понятно, что это они, – отвечая на вопрос, Валера открывал и закрывал безупречно подогнанную крышку сигарного ящика, пытался снять гигрометр и другие части и был все так же глубоко поглощен поиском одному ему только известных недостатков в этом деревянном шедевре британского искусства изготовления очень дорогих и редких изделий для хранения его любимых сигар.
– Валер, они думали, что ты не будешь отсвечивать, да и не знали они, что это твои фуры.
– Ну да, на них же не написано большими и крупными буквами «ВАЛЕРА», – философски изрек Валера, оставив хьюмидор в покое и глядя на его идеальную, украшенную невообразимой по красоте инкрустацией, крышку.
– Валера, ну подашь ты в суд, а товара уже нет. Он слит, продан, и деньги они уже распилили, раздали и потратили. Нет товара, Валера, нету, совсем.
Валера снова открыл крышку хьюмидора и окончательно оторвал гигрометр от внутренней части крышки, прокрутив его вокруг собственной оси несколько раз.
– Блин, Миша, там мои деньги понимаешь?
– А ты предлагаешь им что? Прийти в суд и сознаться, что они твой товар незаконно конфисковали, незаконно продали и так же незаконно потратили твои, а теперь уже их, деньги? Ты серьезно?
– Да! Я буду судиться! – сказал Валера, пытаясь приладить оторванный гигрометр к крышке.
– Валера, ну ты что, деньги не отобьешь? На сколько ты угорел?
– На десятку.
– Валера, да ведь это для тебя копье.
– За каждую фуру, Миша, за каждую…
Мутанты
Напротив меня сидит Илья. С явно избыточным весом и устойчиво красным цветом лица. Потребляет, тотально уничтожая, очень дорогую и калорийную еду. В перерывах между запихиванием в себя пищи рассказывает мне, что он – король мира. Рядом с ним сидит его полная противоположность – задохлик с фигурой муравья и кожей утопленника. Его подручный в финансовых вопросах. Затем они оба мне рассказывают, что они придумали и организовали новый процессинговый центр, который маскирует следы поступления и ухода денег так, что никто не сможет это засечь, и поэтому их стандартные услуги, вкупе с процессинговым центром, – это дар божий для меня. Наивность и веру в чудеса я еще в школе потерял, а главное – я очень давно усвоил, что если кто-то что-то хочет от меня, то это нужно прежде всего ему, но никак не мне. Вот такой расклад по жизни.
Они хотят мои деньги. Вернее, деньги тех, кто доверил мне ими управлять.